Ломаная линия
не стоит и ломаного гроша,
всё равно поломана ли она с усилием
или без оного - наподобие карандаша.
Нет такой линии,
которую невозможно было бы сломать,
даже если ты совершенно прямая
тебя всё равно поломают
исторические толпы Мамая,
сынка маминого.
Быть прямою - тяжёлый труд,
далеко не каждой линии по плечу,
особливо если ты линия без причуд -
незатейливая биссектриса,
что уходит одним концом в бесконечность,
а другим сидит, греется у печки,
луская тривиальные семечки.
Все мы страдаем своей кривизною,
словно от зноя
и все мы в разных позах,
поддавшись житейской коррозии,
костенеем, кардинально искореженные;
в любую погоду
наша порода подлая
искривляется, словно в порно,
поправ свою прямизну априорную.
А кем же она поломана,
ломаная линия? кто этот силач
с мускулами накачанными,
что ломает линии целыми толстыми пачками,
не вдаваясь в судьбу дальнейшую -
исковерканной девушки, исковерканной женщины?
В нашей эвклидовой Вселенной
каждый кому не лень
может легко тебя поломать на колене,
сделать из тебя меркантильную кривую,
искалечить тебя любую.
Мама, мама, меня поломали
я был линия, я был прямая,
что со мной сделала жизнь горбатая,
постаралась, меня обрабатывая,
я лицом теперь кривляюсь, а душой кривлю -
мама, мама, я себя не узнаю.
Увы, у всех нас своя кривизна,
которая не знает ни отдыха, ни сна,
которая шагает с нами по жизни
в компании таких же омерзительных кривизн.
Может на том свете будет лучше,
не будет ни слева, не будет ни справа,
а будет одно постоянно прямо,
может там мы станем, наконец, ровнее,
словно швейцар в своей ливрее,
может там нас всех разутюжат,
бог он двужилый и бог он дюжий,
одна надежда на толстый подземный утюг
и на геометрический досуг.