Ни о чем не хочется, кроме как о любви, –
от блаженно светлого до искусно страстного,
нет ни правды, ни яви, лишь визави,
тет-а-тет во взгляде, и неподвластною
силой тянет, как будто аперитив –
и пьянеешь от легкого терпко-красного,
а на деле – Твой голос, его перелив
и касание кроткое с силой тока двухфазного.
Горький кофе. Ты счастлив, нетороплив.
Проявляясь в страничных ложбинках Фаулза,
Ты должно быть влюбился, сместив курсив,
и читаешь меня от репризы до паузы;
я же все удивляюсь какой Ты гид
в мановениях рук Шостаковича, Штрауса,
и смычком проводя, мое сердце звучит
непорочным биением с верхнего яруса.
Когда веки смыкаются в один миг,
то душа, знаешь, больше уже не мается.
Что чернилами пачкать любви тайник –
в этом общем стремленьи ни слова о разнице
цвета глаз, вкусовщинки цветов и лиц,
мы едины настолько, что кажется в матрице,
если только не взрыв, то сдвиг частиц
вызывают на спор небольшого посланьица.
Обессилевшей все об одной бы любви,
по изгибу кистей устремляясь к ладоням
в поцелуях – так нежностью обожги
сыроватые чувства в гончарном лоне.
Замирающей в сводах Твоей любви –
в многонефном соборе священной воли,
я молю об одном: Ты себя сбереги –
это главное в нашей с Тобой гастроли.
11 февраля 2020 года