За полем колхозным, где рожь вызревает,
Забыт и заброшен домишко стоит.
Обшарпанным видом заезжих пугает.
Какую он тайну полвека хранит?
Жила в нём когда-то бобылка-Матрёна,
Ни мужа, ни деток... Одна. Всё одна,
Авось не добрался, она не Юнона,
Остались не тронуты, Моти уста...
А сны приходили к ней ноченькой тёмной.
Ей снился кузнец Евдоким молодой.
И пристальный взгляд с поволокою томной,
Окатывал жаром, горячей волной...
Бежали года, словно ветром гонимы,
И сны уж не снятся, и проседь в висках,
А тот, по которому сохла, отныне,
Остался в несбыточных женских мечтах...
Безмужней бобылкой её называли.
Весь век прожила у судьбы на краю.
И в церкви её никогда не венчали,
И нежного слова не знала "люблю"...
Разваленный остов, дырявая крыша,
Оконный проём, в коем жизнь умерла,
Нет больше Матрёны, и холодом дышит
Домишко, где вечной любовь не жила...