Соловьи от трёх до семи заливают весь воздух звуком,
Голоса мерещатся ночью, сквозь сон
То маминою походкой, то смехом друга, то шёпотом дедушкиного радио из кухоньки, то пряным сосновым духом, разливаемым вокруг отцовского гаража
То собственной колыбельной над братовым чутким ухом.
Я засыпаю стабильно в пять, как солдат на стрёме, облокотившись на спинку кровати чалою головой в дремотной обормоте, точно в венце, и встречаю там свою бабушку, в перелёте из душной чужой Москвы в чернильные сумерки Туапсе.
Мы сидим на пляже в 8,
молчим и дышим.
Море гонит волну:
та бормочет галькой, уходит,
шуршит,
колышет
кляксы водорослей,
как хозяйка стирает своё бельё.
Мы сидим обнявшись.
Всё, что уже случилось
вычищается с памяти,
как гнильё.
10.06.20