По этой правде, как по трубе,
Каждый прополз – чист и не чужд,
И забывал навсегда о себе,
И уходил в одиночество дружб.
Я-то невесел и, может быть, глуп,
Я-то как все, в магазин на углу,
И уходя в одиночество губ,
Подсаживался, как на иглу.
В небе – луна, а под небом – дома,
Мусорных баков знакомая вонь,
Если шпана – то гулять дотемна,
А не она – значит, вон.
«А не она – значит, вон», этих волн,
Помню накаты-откаты, возню,
Ленку из дома напротив, а он,
Дом, то есть, жил, исключительно, ню.
Что там стесняться – все же свои,
Все же обычные, смелые, и
Вместо любви – было место любви,
И чердаки, и подвалы, скамьи.