Рассказ.
Над смертью издали шути как хочешь смело:
Но смерть вблизи — совсем другое дело.
И. А. Крылов
Случилось это в самый високосный из всех високосных год. Не успели закончиться новогодние каникулы, на мою голову, как из рога изобилия, посыпались неприятности одна за другой. Но речь сейчас пойдет не о них.
На Ермилов день очередная оттепель сменилась небольшим морозцем. За последние годы местный климат начал постепенно уходить в сторону мягких зим и тёплого лета. В моём детстве карельская зима всегда ассоциировалась с трескучими морозами (из-за них даже отменяли занятия в школах) и обилием снега. Сколько раздолья они дарили нам, детям! Досуг был перенасыщен всевозможными забавами. Сейчас встать на коньки или лыжи, поиграть в снежки и вылепить снежную бабу стало почти роскошью.
Ермилов день выпал на воскресение, а потому я отдыхала с семьёй на даче. Просторный уютный дом в живописном уголке на берегу Кончезера был приобретён не случайно. Мы с мужем давно присматривали для себя местечко, где могли бы расслаблабиться после изматывающих трудовых будней, ну, и о детях конечно же думали: как хорошо им будет на свежем воздухе в непосредственной близости к природе. На даче наша семья проводит каждые выходные, включая праздники, в том числе и новогодние. Наличие печного камина и «тёплых» полов позволяет жить в доме круглогодично. Для нас - это царство тишины и покоя, готовых заключить в свои мягкие объятия любого, кто окажется рядом. Здесь житейская суета уступает место рассудительной медлительности и некоторой ленности. Все проблемы разом уходят на второй план и сами собой рассасываются. В общем, это удивительное место!
Сквозь тонкую корочку наста проглядывала не успевшая пожухнуть трава. В воздухе пахло сыростью. Оттого холод ощущался сильнее. Небо нависло над землёй серой бесформенной массой, предвещая осадки. Вечерело. Я засобиралась в город. В понедельник мне надо было идти на работу, а детям – в школу. Детей у меня трое. Три замечательных девчонки! Не скрою, в своё время хотелось разбавить сугубо женскую компанию сыночком. Не получилось. Так бывает. Но меня это нисколько не огорчает.
Мы сели в машину. Поехали. За рулём, как обычно, сидел муж. Я водить не умею, и желания сесть за руль никогда не испытывала. Выехали на трассу. Повалил снег. Огромные хлопья, похожие на лебяжий пух, сливались в каком-то ведомом только им танце, преграждая нам путь. Ровную, свежеотремонтированную, асфальтовую дорогу накрыла невесомая дымка. Видимость с каждой минутой становилась всё хуже и хуже. Габариты впереди идущих машин можно было рассмотреть лишь на расстоянии вытянутой руки. Никогда не могла подумать, что муж решится на обгон в сложившейся ситуации. Слишком рискованным и опасным представлялось мне это действие, тем более, если учесть, что в машине сидели дети.
Неожиданно муж повернул руль влево, пытаясь обогнать гружёную фуру. Наш автомобиль выехал на встречную полосу, и вдруг… меня ослепил яркий свет фар легковушки, несущейся прямо на нас. Я рефлекторно закрыла лицо рукой и зажмурила глаза. В голове, подобно вспышке молнии, пронеслась мысль: «Вот и всё!» Пишу сейчас эти строки, и эмоции, пережитые тогда, с новой силой захлёстывают меня. Руки охватывает лёгкая дрожь. Сердце тревожно трепещет в груди, а потом сжимается в плотный комок, из-за чего становится не по себе. В тот момент я, действительно, попрощалась с жизнью.
Муж притормозил, но сдать назад не успел. Каким-то чудом он вырулил на обочину, не доезжая до моста через реку. Несколько минут наша машина оставалась без движения. Надо было перевести дух. Очевидцы произошедшего сворачивали с трассы и парковали свои автомобили поблизости, потом выходили из них. Видимо, они желали удостовериться, что с нами всё в порядке. Спустя некоторое время муж пришёл в себя и снова взялся за руль. Не без труда, но довольно благополучно, мы выбрались из кювета. Посторонняя помощь не потребовалась. Когда мы ступили на трассу, зеваки на обочине продолжали провожать нас изумлёнными взглядами.
Какое-то время в салоне царила гробовая тишина, если не учитывать струящийся из радиоприёмника, как из преисподней, чирикающий голос. Я посмотрела на мужа. Лицо его мне показалось довольным. Уголки губ были приподняты вверх. Глаза сверкали. Сложилось впечатление, что для него всё это - всего лишь игра под названием "русская рулетка". Ведь ни один мускул не дрогнул! Его безрассудство повергло меня ступор, который стал отправной точкой отсчёта будущей жизни.
Всю оставшуюся дорогу моя память восстанавливала картинки из прошлого, словно я оказалась в кинотеатре и просматривала немую киноленту. Мысли, перегоняя друг дружку, неслись в потоке времени. Подумалось: «Жизнь заставляет человека страдать. Смерть — это конец, покой, избавление от мук. Почему же тогда так страшно умирать?» Видимо, мне надо было приоткрыть дверь смерти, чтобы увидеть жизнь во всей её красе и начать ценить её. Я по-другому взглянула на мир. Он заиграл яркими, заманчивыми и доселе неизвестными мне красками.