Его лицо, плесневелой бородкой обрамлённое,
Пузырилось, поплыв нарывами желтоватыми,
Треугольник его головы лобызала плененно,
Позвякивая, Ложка. Он был ей будто братом.
На голубой тарелке он себе полежать позволил,
Но жестяная ножка быстрая и там его настигла.
И детский голос прозвенел, втыкаясь иглами:
«Не любишь ты меня? Но нас же всегда двое!»
Позеленевшая слезинка омыла ногу Ложке:
«Нет, я люблю тебя. Но я устал немножко…»