Дождь, Москва, Кольцо, Тверская, кругами. Я потерял свое оригами, наверное, еще до родов, иду к черту, перебирая ногами, цветные полосы переходов, сквозь акулью пасть проспекта, ощерившуюся липами и фонарями, мимо широкого спектра душ, видимых лишь непрямо. Белые линии - желтые линии: боль-мечта, боль-мечта, а в засушенной середине - не равнодушие, а пустота. Мимо плывут полосы, параллели, вода, чего-то там граммы, какие-то страны, Кореи, Штаты, нет поэта в моем отечестве, нет поэта в нем, а истина как всегда - не за теми горами, а часть небесного электората - былым не смочить слезами. А мимо поэта, мнящего быть с небом заподлицо, мчатся машины, души, дороги, страты, окатывают джинсу жижей мчащиеся куда-то мерсы, форды, хюндаи, бентли, а дождь - идет и идет, оставшийся, единственный, благословенный...
Остановлюсь я.
Подставлю ему лицо.