Однушка в спальном. Запах нафталина,
Скрипучих половиц нестройный хор.
Окно, всегда глядящее во двор,
На выцветших обоях – фото сына.
Утратившее чёткость очертаний,
Висящее поодаль всех, одно.
И матери казалось – он в окно
Рассматривает уличные тайны.
Он будто бы искал ту точку света,
Что там, в чужом краю, не уберёг,
А вместе с ней прервалась цепь дорог
В дыму, войною меченого, лета.
А что она? Она жила при нём.
В далёком от реалий жизни мире.
Была, его теней, поводырём
В пустой, забывшей детский смех, квартире.
Вдыхала смесь тоски и валидола,
Которую не выветрить никак.
Мирская жизнь давно была пустяк,
Нелепица, держащая в неволе.
В ней дум и боли столько накопилось,
Что хватит ей с лихвою наперёд,
Война ведь сына сроду не вернёт:
Ждала конца пути, как божью милость.
А новый день, вчерашнее разрушив,
Врывался в затхлость солнечным лучом.
Он был её единственным врачом
И точкой света, греющей Павлушу,
Смотрящего в окно...