"Книга песен". Романсы. № 10
"Buch der Lieder". Romanzen. № 10
Belsatzar. Heinrich Heine
Поэтический перевод с немецкого.
Приближалась полночь, всем даруя сон,
И дремал в безмолвьи старый Вавилон.
Только свет мерцает во дворце высоком.
Гомон свиты звонок, суета, морока.
Там, в высокой башне, в царской зале пышной,
Валтазар пирует так, что всюду слышно.
С ним гуляет свита. Как вино сверкает!
Кубки вновь наполнив, тут же осушают.
И звенят бокалы, и ликуют слуги,
И царю по нраву шалые досуги!
Щёки полыхают, в жар вино бросает,
От угара дерзость удержи не знает
И дурманит разум у царя хмельного,
И уста порочит богохульным словом.
Царь бранит святыни, не приемля торга.
«Браво!» - вторит свита, воя от восторга.
Кинув взгляд свой гордый, царь слугу призвал.
Тот ушёл и скоро вновь явился в зал,
Золотом сверкая на главе бедовой -
Всё, что царь награбил в храме Иеговы.
Тут святую чашу Валтазар хватает,
До краёв вина он смело наливает.
Миг один – уж чаша та опять пуста.
И кричит царь грозно с пеною у рта:
«Бог, смешон ты, жалок, и не стоишь трона!
Заявляет это сам царь Вавилона!»
Но, лишь стихло слово, острое, как стрелы,
У царя от страха плоть похолодела.
Смолк и смех, что всюду стены сотрясал,
Гробовым молчанием стал наполнен зал.
Ах, смотри! Смотри же! И, забыв о хмеле,
На стене на белой руку все узрели.
Написав огнём, та скрыться поспешила.
И предстала взорам весть от высшей силы.
Побледнев, сидит царь, с литер глаз не сводит.
Как дрожат колени, нервы на исходе!
Охватил и свиту ледяной озноб.
Не роняет звука ни один холоп.
Чуть в себя пришёл царь, магов кличет в залу,
Но никто не понял, что рука писала.
Только той же ночью разразилась кара:
Собственная свита... убила Валтазара.
Оригинал:
Die Mitternacht zog n;her schon;
in stummer Ruh lag Babylon.
Nur oben in des K;nigs Schloss,
das flackerts, da l;rmt des K;nigs Tross.
Dort oben in dem K;nigssaal
Belsatzar hielt sein K;nigsmahl.
Die Knechte sa;en in schimmernden Reihn,
und leerten die Becher mit funkelndem Wein.
Er klirrten die Becher, es jauchzten die Knecht;
so klang es dem st;rrigen K;nige recht.
Des K;nigs Wangen leuchten Glut;
im Wein erwuchs ihm kecker Mut.
Und blindlings reisst der Mut ihn fort;
und er l;stert die Gottheit mit s;ndigem Wort.
Und er br;stet sich frech und l;stert wild;
die Knechtenschar ihm Beifall br;llt.
Der K;nig rief mit stolzem Blick;
der Diener eilt und kehrt zur;ck.
Er trug viel g;lden Ger;t auf dem Haupt;
da war aus dem Tempel Jehovas geraubt.
Und der K;nig ergriff mit kecker Hand
einen heiligen Becher, gef;llt bis am Rand.
Und er leert ihn hastig bis auf den Grund.
Und er rufet laut mit sch;umendem Mund:
Jehova! Dir k;nd ich auf ewig Hohn -
ich bin der K;nig von Babylon!
Doch kaum das grause Wort verklang,
dem K;nig wards heimlich im Busen bang.
Das gellende Lachen verstummte zumal;
er wurde leichenstill im Saal.
Und sieh! und sieh! an weisser Wand
da kams hervor wie Menschenhand;
und schrieb, und schrieb an weisser Wand
Buchstaben von Feuer, und schrieb und schwand.
Der K;nig stieren Blicks da sa;,
mit schlotternden Knien und totenblass.
Die Knechtenschar sa; kalt durchgraut,
und sa; gar still, gab keinen Laut.
Die Magier kamen, doch keiner verstand
zu deuten die Flammenschrift an der Wand.
Belastzar ward aber in selbiger Nacht
von seinen Knechten umgebracht.