Так хочется жить, работать
с восьми-девяти утра,
следить за московской модой,
искать от добра – добра.
О, милый журавлик в небе,
лети в те края земли,
где прежде ни разу не был –
надежду в людей всели,
несчастным, больным серьёзно
скажи, что на том краю
открыли недавно хоспис,
что тихо там, как в раю,
не свыкнувшимся с утратой
поведай, взмахнув крылом,
что нет никому суда там,
и все – за одним столом,
пусть будут полнеть больницы
и танки – смыкаться в ряд,
о, милый журавль, ты – птица,
глаза у тебя горят,
развей, как по ветру перья,
по свету благую весть –
заставь нас опять поверить,
что сверху там кто-то есть.
А, если всё это слухи –
про тот и про этот свет,
и дальше земной разлуки
иных изысканий нет,
то сядь в неизвестном поле,
заснеженном и глухом,
не трогай их – тех, кто болен
и думает о плохом,
к холодной земле угрюмой,
как к светлому алтарю
прильни благородным клювом,
скажи – я благодарю
за яства и кров, за то, что
здоровы сестра и мать,
за то, что имел возможность
над ней иногда взмывать,
за то, что беда чужая
являла простор кружить
над сумраком, возвышая
прекрасную штуку – жизнь.
2020