Памяти блокадного города Ленинграда посвящается.
Открыли ледяные пальцы
Буржуйки ненасытной пасть.
Всё - в пепел, от шкафов до пяльцев.
Малец, что будешь в топку класть?
Последний стул разбит маманькой
Ещё вчера. Аж до костей
Пронзает холод. Он - не нянька,
И голод бродит у дверей.
За занавеской в детской спальне
Сестра неделю не встаёт.
Закрыты веки, нет дыханья.
Но пайку мама принесёт
И на неё. Отдаст малому.
(Да будь же проклята война,
Что бьёт по самому святому!
Нещадны к чувствам времена.)
В углу, под ворохом одежды,
Гармонь - отец просил сберечь.
Топорик ей не дал надежды
Для рук хозяйских уцелеть.
В карман - папаньке пару кнопок.
Не заругает. Он поймёт.
За школой - взрыва страшный рокот,
Клубами гарь на чистый свод.
Вода согрета снеговая.
Под ложечкой сосёт всегда.
Железо махом остывает.
Ну, где же мамка? С ней - еда.
А за окном, во мгле метельной,
Едва воло'чит ноги мать.
Должна дойти! В борьбе смертельной
Ей надо, надо устоять!
За пазухой ценой обмана
Сто двадцать пять блокадных грамм -
Незаживающая рана
И призрак смерти по пятам.
Сейчас завыла бы белугой,
Но слёзы вымерзли давно.
С блокадой, подлою "подругой"
В неравной схватке - кто кого.
Полозьев след... не к дому, к полю...
Тяжёлый вдох. Сдавило грудь.
Снег заметает чью-то долю
И близким не даёт уснуть.
Тянуть ей завтра те же санки.
Прискорбный стон уносит вихрь...
A память лебедем-подранком
Слагает горькой правды стих...