Бесстыдница, - ворчала мама.
В мои тогда пятнадцать лет.
Хотелось мне, была упряма,
Не важно, что шептали вслед.
Соблазн велик, познала рано,
Попользовались, не нужна.
Да было б раз, нет постоянно,
И сердцем стала холодна.
Пусть будет только одно тело,
Решила я, доступной став,
Как жаль, тогда, что не успела,
Понять, в своих глазах упав.
Путана, шлюха, проститутка,
Порочна и грешна, разврат.
И нет вины чужой как будто,
И нет пути теперь назад.
Права была, бесспорно, мама,
Но не сотрешь уже клеймо.
Нет, не любима, лишь желанна,
Так видно было суждено…