Мне не спится: мучает бессонница,
Да и жалко времени для сна.
Вспоминаю: тетушка, покойница,
Причитала: «Прийде Сатана.
А спасутся только те, кто верует,
Те, кто чист и сердцем, и душой,
Остальные хватят полной мерою
От беды, свирепой и большой».
Я смеялся: тетка бескультурная,
Вот же, начиталась ерунды:
— Брось свои фантазии сумбурные,
Как бы не накликать нам беды!
Где ты углядела эти признаки? —
Не иначе, тронулась умом —
Вурдалаки и иные призраки
До сих пор не трогали наш дом.
Строй советский, собственность народная,
Власть тверда и армия сильна,
Хлеб в достатке, земли плодородные —
Да какой там, к черту, сатана!
Отвечала тетка мне насуплено:
— Глуп ты, малый, даром, что крещен.
Все давно и продано, и куплено—
То тебе не ведомо еще.
Прийде Зверь, читайте, что обещано
Про рога, про цифры, про печать.
В умных книгах все давно предвещено —
Хлебом солью будете встречать!
Пролетели годы в ритме бешеном…
Вспомнил я про тетушкины сны.
В них же сам себя узрел повешенным
На просторах проданной страны.
Сердце и душа мои не приняли
Гнусностей, свершенных со страной —
Тех, что разум надвое расклинили
И глаза покрыли пеленой.
Вспомните «святые» девяностые:
Как страну готовили в утиль,
Расползалась ржавою коростою
По стране коричневая гниль.
Кто терял богатство, кто потенцию,
Кто-то совесть, кто-то и жилье,
Кто-то в церковь шёл за индульгенцией,
Кто-то от отчаянья в жульё.
Не вранье, не шутки, не злословие —
Прошлое мне раны бередит —
Появились странные сословия:
Новый русский, киллер и бандит.
Все снесли — до самого фундамента,
Всей стране навесили процент,
А на страже нового регламента
Прокурор, судья, чиновник, мент.
Истина проста до неприличия:
Жизнь — игра, и каждый в ней игрок,
Деньги — всё, особенно наличные,
Миром правят алчность и порок.
Только бесполезно разбираться в том —
Ни мозгов не хватит, ни вина.
Опыт был в году у нас семнадцатом,
До сих пор расколота страна.
Говорят, причины объективные
Были, но теперь уже плевать:
Появились граждане активные,
Стали неактивных убивать.
Сколько жизней праведных загублено!
Сколько судеб сгинуло в огне,
Сколько душ незрелых перекуплено
На кровавый праздник Сатане!
Вся страна – как кладбище огромное:
Ночью бродят волки да медведь,
Ветер воет марши похоронные,
Чуть от мегаполиса отъедь.
Новый век явил законы новые,
Прежний опыт ничего не дал —
Правила опять средневековые:
Кто богаче, тот и феодал.
И наоборот — одна история,
Сколько лет дурачили людей!
Как гласит известная теория:
Кто у власти — тот и богатей.
Круг замкнулся, выходы захлопнули,
На дверях навесили замок.
Пузыри надежды звонко лопнули.
Кто-то примирился — я не смог.
Чтоб понять свершенья эпохальные,
Только не витрину, а испод,
Просто посмотри в глаза нахальные
Наших новоявленных господ.
Кроме нескрываемой продажности
В них найдешь лишь скорый интерес
К дважды перечеркнутой для важности
Пухленькой латинской букве S.
Господи! За что все эти беды нам,
Неизбежный бесконечный стрем —
Быть народом вечно всеми преданным,
Даже президентом и царем.
Главные слова еще не сказаны,
И пройти бы, может, стороной —
Но поныне так и не наказаны
Те, кто поглумился над страной!
Те, кто вывозил богатства тоннами,
Те, кто воровал и убивал,
Те, кто потешался над законами,
И кто в душу русскую плевал.
Отгремели битвы и сражения,
Умерла в конвульсиях мечта,
А в глазах лишь неба отражение,
А на сердце боль и пустота.
Дребезжит годов ушедших лестница,
Жизнь хрипит, как ржавый унитаз…
Тетка, тетка, бед грядущих вестница,
Что ж ты напророчила для нас?
И не отпускает память цепкая,
Бьется ниткой пульса на виске:
А была ли вера моя крепкою,
Или просто крестик на шнурке?