Собрать бы Будду, Иисуса и Аллаха
В великолепную прогрессию 7-и
Оркестр любви играет "Шутку" Баха
Над минаретами и спасом на крови.
Я верую, но где пропал четвертый?
Ищи его в значках у египтян,
На артефактах чирканные ноты,
За смальтой - пятый, убранная грань
Мозаики шумерской до Потопа, -
Вздымающийся к солнцу зиккурат.
Шестой, води! И повелись народы,
За каждым обелиском - к звездам план, -
Проект вождя для будущих потомков,
Но у творца свой для землян пульсар.
О, пастбища засеянной свободы...
Седьмой все зенки выплакал, вот пьянь, -
Оплакивая инков до прихода
Детей, шукающих куда заныкал Грант.
Не катапульта, белая катальпа
Цветами мечется по дереву в сердцах
Вокзала. В белом шуме вальса
Уехал поезд и остался чемодан.
При нем его носитель в никуда, -
Потомок Антлантиды, отпрыск майи,
Приехал в Крым, а может быть в Багдад,
Чтоб затеряться в голове, играя.
(Не выезжая, с голосом впотьмах,
Могли б и вы, но "тьфу", "увы" и "ах".)
Ночь опускается на поле из лаванды,
Горсть веры протекает в "эх", "ох", "мда" -
Не через пальцы - мимо междометий.
Не акварель - аквариума мрак,
Но там шевелятся какие-то субьекты,
В анабиозе некоторые спят.
У каждого - катрен для сборки пазла,
А вы читаете опять свои стихи...
Как в этом алиасинге сигналов
Найти для бесконечности один?
Не храм мал - места мало в человеке.
Двор не вмещает из травы дрова,
И каждый сплин поет из утюга:
"Я сделал человека.
Заново".