Три сотни лет крепленья, даже больше,
не повлиять на русских не могли,
в отличьи от Прибалтики и Польши,
Финляндии, Кавказа и земли,
лежащей от Урала до Чукотки,
где люди жили вольно много лет,
пока удары большевицкой плётки
не сделали хозяином Совет.
Так выросло немало поколений
бесправных и зависимых людей,
изрядно натерпевшихся лишений
от партии, господ или властей;
людей с менталитетом крепостного,
как не было бы страшно так сказать.
Хорошего в нём меньше, чем плохого.
И это очень просто показать.
Во времена тяжёлых испытаний
мы терпим стойко и идём вперёд.
Когда же сверху нам пошлют страданий
мы терпим вновь, пока нас барин бьёт.
Мы помним всё: и каторги, и тюрьмы,
суды, стену в крови и эшафот,
что перемолоты народа уймы,
посмевших в недовольстве раскрыть рот.
И эта память сеет страх расправы.
Верхи об этом знают хорошо.
Для них стращать холопов как забава.
Холопья жизнь не стоит ничего.
Но им не отменить эпохи новой,
как ночь не может отменить рассвет.
Россия станет сильной и здоровой,
излечит крепостной менталитет.