Пряха крутит веретено.
пощёлкивают негромко пальцы,
улыбается, шепчет под нос: - хорошо,
крепкая, ровная тянется нить,
долго и счастливо может жить,
но это, уж, как решат пяльцы.
Ткач напевает.
Споро снуёт челнок, ящеркой юркой,
в руках его сильных, проворных,
ряд за рядом ложится в основу уток;
растёт полотно; ткач знает,
счастье – удел упорных.
Пяльцы довольны.
Правильный вышел холст,
белый и чистый, как свет нисходящий с неба.
То-то порадуется тот, кому достанется он,
кем бы и где бы он не был.
В муках и корчах женское чрево извергло
красное тельце сморщенное, сырое,
и за мгновенье до ножниц щелчка,
пока ещё связь меж ними крепка,
над крохой склонились двое.
Пряха и ткач.
Пяльцы плясали, гудела тугая холстина,
радуясь крови и последа вкусу сырому,
ткач потихонечку хрупкие пальцы расправил,
кольца вкипели в ладонь, привыкая к земному.
Пяльцы судьбы.
Пряху обняв, ткач легонько и нежно,
крупные слёзы на женских щеках вытирает:
Всё, что могли, мы ему подарили, родная,
дальше он сам на холсте свою жизнь вышивает.
07.06.22.