Когда меня чужая пуля
наветов или же свинца
пронзит – уйду не балагуря,
свой долг исполнив до конца.
Когда на трассе, из тумана,
лоб в лоб мой ход затормозит
уснувший за рулём – не спьяна,
а от усталости – транзит,
свой путь земной, прерву мгновенно:
на всём скаку, не на одре…
Меня проводят под Шопена
и похоронят на горе…
а может быть, на дне оврага –
какая разница куда
зароют прах…
Меня бумага
в живых оставит навсегда.
Удивлены?
Я с вами тоже
дивлюсь ниспосланной строке…
Любого время подытожит
в необозримом далеке
за финишным зигзагом тропки,
ведущей к вещему концу…
Нет, мне не страшно – я не робкий:
конца страшиться не к лицу
и не по чести, понимая
и веруя, что смерти нет,
есть только азбука иная
за буквой «я», за буквой «зет».
Весь алфавит, в ряды собравшись,
исполнит реквием стихов.
Любой из дней моих вчерашних
не получился без грехов.
И без стихов не получился –
парады строк, десяток книг…
Я жизнь любить всю жизнь учился,
я к роднику любви приник;
я просыпался с петухами,
меня перо тянуло ввысь…
Листки бумаги со стихами
продлят мою земную жизнь.