Рождена иной,
Совсем другой:
Шрамы ромашками
Покрывают
Каждый сантиметр
Кожи
Кривые ноги,
Судрожно порхают руки
В старании объять любимых,
И взгляд как будто неземной
У девчонки — странная улыбка:
Она сверкает согнутой
Луной
И не по возрасту морщины
Граничат с морем
Огненных веснушек...
Возможно,
Кто-то назовёт
Её наружность
Обыкновеннейшим уродством,
И будет сожалеть ребёнку
А я отвечу,
Что она — красива,
И в особенных её чертах
Я благородство отыщу
Когда-то не сыскал разгадки
Поэт великий — Заболоцкий,
Не он мог объяснить, что же такое
Красота,
Все рассуждал он об огне
В сосудах
Что же сильнее:
Душевный пламень
Или эстетичность
Выпуклой материи?
Могу предположить,
Что великолепны оба!
И, друг друга дополняя
В человеческом слиянии,
Наши сердца они мгновенно
Покоряют!
Девчонка та — и вовсе
Не уродка!
Никто просто не знал,
Что быть красивой
Можно по-другому!
В век технологий
Мы поражены
Коварным глянцевым
Экраном,
Стремимся образ призрачный
Нагнать!
Однако долго так
До "идеала",
Которому стараемся служить!
Зачем же тратить жизнь
На непонятные сомненья?
Зачем пытаться угодить
Чужим желаньям?
Бывают разные тела,
И все они по-разному
Прекрасны!
И каждая телесность
По-своему играет краской!..
Однажды думал Заболоцкий:
"... Что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?"
Предавшись вольным рассужденьям,
Ему отправлю я
Простой ответ:
"Это любой сосуд
С очарованием ему
Присущим,
И пламень тот,
Что его форме
Непохожесть
Придаёт!"