СИРЕНЕВЫЙ ЭКСПРОМТ
После недели взаперти вдруг вылезти на солнце, к недопокошенным бойцами армии «Жилищника», сияющим (и низкорослым) одуванам, к милейшим соловьиным воробьям и начинающим цвести сиреням...
Приблизившись (нарушив соцдистанцию, ага!), вдохнуть заветной сладости. Но – не трогать и тем более не рвать. Вы что? А вдруг их тут недавно трогал-рвал ковидоносный кто-то?
...Стоять на бледном солнышке – щекам, бледнеющим от заточения, подстать. Искать глазами в юной грозди (ещё бутоны сжаты в кулачки, и только смельчаки немногие раскрылись) – искать глазами заветный тот «пятючник», тот, счастливый, который не как все, на хромосому-лепесток превосходящий соседушек стандартных. Раньше, перед экзаменом или свиданием, он, найден быв, немедленно съедался, с истовой языческою верой, что – исполнится загаданное. Горьким на вкус цветочек был. Такой малюсенький, так сладко пахнет, а столько горечи внутри. Но это – раньше. Экзамены я все давно сдала. Свидания – на кухне, с любимым мужем, когда на пару мы, восставши от компов, вдруг начинаем пристально смотреть очередные новости про злой коронавирус.
Итак: зачем ищу?
А просто: чтоб сбылось. Чтоб стало всё, как было, чтоб можно – без средств защиты, без долбаной дистанции, без пропусков – безмасочно, безбашенно гулять. И рвать сирень. Ну, хоть чуть-чуть. Одну хотя бы ветку... Чуточку весны и чуда...
Чу! Мимо шествует старик. Без маски, без перчаток. Нарушитель! В руках – сирени ветка, на губах – улыбка. Смотрит на меня, кивает, улыбка шире, и ветка факелом победным сияет в солнечных лучах.
А я стою – и восхищаюсь отчаянною смелостью такой. Прошёл, исчез, как мимолётное виденье. А я стою, и куст сирененевый мне шлёт флюиды. Но пятилепестковых – нет, не шлёт. Ну, ладно. Наверное, ещё не распустились. Ещё надежда есть. Надежда есть всегда.