Творец, потоком вихрей управляя,
Остановить затейный бег хотел.
И, наконец, гармония живая
Покончила с вознёй несносных дел.
Обозревая то, что есть прекрасно,
Он сладко на века веков уснул.
И сон Его хранил моря и пашни,
В глубинах сна был скован бунта гул.
И так – к покою человек стремится,
Чтобы забвением или глубоким сном
Объять века, пространства и страницы,
Которые есть мир и тоже сон.
Так я, глаза закрыв, сижу и вижу
То, что безмолвно может взять рука,
И что в своем терпенье неподвижном
Переживает время и века.