Нелегко говорить о себе,
Но, биографа не имея,
Благодарен своей судьбе,
Что я словом и сам владею.
Мне по жизни, пожалуй, везло.
Что хотелось - старался делать.
На людей не копил я зло,
Зло людей обходил умело.
Опалённое детство войной
Мне досталось голодным, трудным.
И остались навек со мной
Те военного детства будни.
А в них были и слёзы, и смерть,
Женский крик, получив похоронку.
Я на пленников-немцев смотрел.
Их боясь, уходил в сторонку.
Мы с Урала вернулись домой
В незнакомый тогда мне Харьков.
Он мне станет такой родной -
Колыбель знаменитых танков.
Ещё в школе тянула сцена
И та тяга жива до сих пор.
Но Фортуне не стал я ценен -
"Тебе профи быть? Перебор!"
Коль не профи, тогда аматор.
Та же сцена и тот кураж,
Увлечённость мечтой крылатой,
Тот же зрительский ажиотаж.
Там я много сыграл спектаклей.
Увлекательная пора!
И мой зритель смеялся, плакал,
Позабыв, что спектакль - игра.
Но, вдруг Музе я стал угоден:
"Зодиак твой, как будто, Рак?
Вот ты, что с тобой происходит,
Попытайся воспеть в стихах".
Ну не мог отказать я даме,
Ведь лиризм у меня в крови,
И откликнулся вдруг стихами -
Всё о женщинах, о любви.
В этом я преуспел пристойно,
Женщин многих зажечь сумел!
А они ведь того достойны,
Быть влюблёнными их удел.
Пусть же это везенье длится.
И не буду я возражать,
Чтобы песня прекрасной птицей
Помогала Любви взлетать.