Начало августа. Пятница. Конец дня.
В шестнадцать часов началась наша смена.
На смену не пришёл машинист турбин. Сообщил об этом
диспетчеру, он обещал вызвать на смену другого машиниста,
а пока, сказал, задержи машиниста из предыдущей смены.
Сергей согласился, тем более два часа я могу держать его
и без согласия.
Раз в полчаса-сорок минут я заглядываю к турбинам,
чтоб держать Сергея в курсе дела. Замечаю, что каждая
следующая строка в журнале всё более напоминает не слова,
а прочерки: «Ты что, пьяный?!». Отвечает: «У меня сегодня
день рождения». «Иди домой. Претензий не имею. Благодарю
за два часа сверхурочной работы».
Поднялся на второй уровень, к Свете, восемнадцатилетней
девчушке, отслеживающей процесс деаэрации:
- Работала на пульте управления турбинами?
- Нет.
- Пойдём, покажу, что нужно делать. Главное – веди записи.
Каждые полчаса навещаю Свету на пульте.
Около двадцати часов зашёл в очередной раз:
- Как дела?
- Всё в порядке.
- Ничего нового?
- Там, сзади, что-то течёт.
Пошли смотреть. Течёт масло из подшипника турбины,
литра три в секунду, в шинный канал. Хорошее же дело!
Сообщил об аварии диспетчеру – необходимо переключать
нагрузку и останавливать турбину. Говорит: «Жди, позвоню».
Хорошо, в смене был бывший старший машинист турбин,
перешедший работать на котлы. Он объяснил все тонкости
момента, рассчитали допустимый запас времени по наличию
масла в баках при таком его расходе – часа на два ещё хватит.
Ждём команду от диспетчера.
По команде начали переключения и на котлах, и на аварийной
турбине. После полного закрытия задвижки на паропроводе
турбина ещё сорок минут крутилась на выбеге.
К тому часу уже толклись на станции все начальники и все
свободные до того машинисты турбин.
Утром я написал заявление об увольнении.
Потому как после двух удачно завершившихся аварий
не стоило дожидаться третьей.
И началась совсем другая моя жизнь, подготовкой к которой,
вероятно, и был этот полугодовой период работы на ТЭС СКП.
Папка 24-4 - 63