Суслики. Платьице. Глухой с кобурой. Ч. 3, 4

               
                ЧАСТЬ - 3

     Месяц страхов, физической тяжести и боли, жажды, кровавых мозолей на ногах и руках… 
    Наконец, шкурки высушены и лично Марийкою отнесены в райцентр на приёмный пункт.  22 км. туда и обратно – пешком, не отставая от взрослых. И вот они – деньги! Заработанные собственным трудом. Совсем немножко – все вместились в её детской ладошке.  Завернула в носовой платочек, завязала узелком и помчалась в магазин. За материалом на платье!

    В магазине столько материала!  Один красивее второго. Она подошла к самому блестящему, что горит огнём, как солнышко.
 - Продайте этот мне на платье, тётя, - попросила продавщицу.
 -  А сколько тебе метров надо, девочка? – спросила тётя продавец в свою очередь.
- На платье.
- Кому?
- Мне.
- Тебе? Значит – где- то  около трёх метров… Но это – шёлк. Он дорогой. 
    Марийка задумалась. И подошла к другому тюку – мягкому, нежному…
- А этот?
- Это – бархат. Тоже – дорогой.
 Марийка шла и пальчиком показывала на понравившийся материал… Шелк, бархат, велюр, лён, штапель, саржа…
- Да сколько ж у тебя денег-то, девочка?
  Марийка развязала узелок и показала…
- Вот… Шкурки сусликов сдала… Сто штук.
-  Сто – маловато. Чтоб купить шелк или бархат надо сотни три шкурок. Отец ловил или братья?
- Неа… Отец – инвалид… Брат далеко, служит в Сталинграде… Сама…
- Сама?- как-то тихо переспросила тётя продавец. – А откуда ж ты?
- Из Истобного…
- Приехала?
- Неа…Пришла…
 Из глаз тёти покатились слёзы… Она подошла к тюку небесного цвета. Взяла и поднесла к девочке.
  - Вот. Это – ситец. Он – мягкий, нежный. И твоих денег как раз хватит на два с половиной метра. У тебя будет новенькое, очень красивое платьице! Посмотри  - по небесному полю – букетики разных полевых цветочков!
   Тётя продавец раскатала рулон, и кончик ткани прислонила к груди девочки:
-  О, как он идёт к твоим большим глазам! Ты ещё красивее стала! – и поднесла к девочке небольшое зеркало.
  Марийка увидела себя, сердечко её радостно забилось – какое красивое платьице! 
     Тётя отрезала ситец, аккуратно свернула, упаковала в плотную бумагу, перевязала красивой тесьмой и подала девочке:
- На. Носи на здоровье! Это, детка, твой труд!
      
                ЧАСТЬ - 4

    Домой она летела как на крылах – в школьной сумочке её  лежало будущее платье! Наконец-то сбылась её заветная мечта!
   Дома она показала покупку всем – отцу, бабушке, маленькой сестрёнке, маме и даже подружкам. Одна из которых тут же сказала:
- Вот бы мне такое платьице!

   Мама взяла покупку и аккуратно, чтобы не помять, положила в чемодан:
- Пусть полежит – в выходной пойдём к твоей крёстной, она возьмёт с тебя мерку и пошьёт тебе платье. Потерпи, дочка, дня два.
       Не успела.

  Жирная рука рывком открыла лёгкую крышечку  деревянного чемодана.
 Небесный ситец с букетиками разных полевых цветов, как золото, засиял перед взором глухого Васьки:
- А это что-о? Новый материал?! Излишки приказано конфисковать за неуплату налогов! – и схватил ситец.
- Не-эээээттт! Не-е да-а-амм! Это моё пла-тьице-э! Я сама его заработа-ла!- вцепилась девочка в ситец, дёргая его к себе из рук «начальника».

- Ма-а-а-а! Пусть отдаст моё пла-тьи-це-э-э! Скажи е-му-у!
- Что вы делаете?! Какой «излишек»? На дитя одно единственное платьице круглый год! Посмотрите – всё в заплатках…  Дитя с таким трудом заработала себе этот ситец на платьице к школе… Кто вам дал такое право- последнее отнимать?
- Закон!- рявкнул в ответ «начальник».
 Девочка схватилась за один палец его и начала разжимать по одному, раз все сразу не в силах, она старалась изо всех сил вернуть своё платье.
- Да уберите вы её!- схватил левой рукой девчонку за косички и оттолкнул в сторону. – Уберите, а то составлю протокол о нападении на должностное лицо при исполнении служебных обязанностей! Вы понимаете, чем это пахнет?!

   Мать – понимала. Она уже знала об этих «запахах», девочка – пока – нет.
    Мать прижала к себе дочку, серьёзно говоря ей:
- Успокойся, дочка. Пусть забирает. Иначе или меня, или отца – посадят в тюрьму. Как вы тогда будете без нас тут жить? А платьице  тебе подарит твоя крёстная мать. Пусть начальник забирает ситец за налог.
       И он – забрал.
 
  Отвернув полы плаща и кителя, из под которого показалась кобура на широком кожаном ремне, сел за стол, уложил бумаги и ситец в кожаную сумку на ремне через плечо, встал и вышел из избы.
 И никакого не только акта о конфискации имущества, даже простой записки об этом не оставил семье налогоплательщика!

  Вряд ли он, письменно или устно, доложил о факте вышестоящему начальству, да и вообще кому либо на этом белом свете!
    Нет, он на фронте не был по причине глухоты. Но детей имел. В том числе и девочку – ровесницу Марийке.

    Это были трудные, полуголодные, послевоенные годы.

      Тогда, успокаиваясь от тепла обнимавших её материнских рук, девочка на каком – то интуитивном уровне поняла, что есть на белом свете существа, которых надо опасаться больше, чем сусликов.

     Тогда впервые в свои неполных десять лет девочка – ангел столкнулась с вопиющей социальной несправедливостью, о причинах которой, повзрослев, узнает из газетных штампов того времени, как – «перегибы власти на местах», «искажение законов, злоупотребление властью представителями власти на местах»…
  Но ту, жгучую боль несправедливой обиды пронесёт она в своём сердце через все долгие и сложные годы жизни.

     Остаётся добавить, что этой девочкой была автор сих воспоминаний –               
                Марина Дьяченко.