Уже закончился февраль; похоже,
Весна погибель за собой влечёт,
Ничья рука ложится на плечо,
И холодок проносится по коже.
Быть может, кто-то смотрит исподлобья
В дверную щель, хотя не ждёшь гостей;
Больное тело, белая постель,
И чёрная тоска у изголовья.
А ближе к ночи — тишина, но где-то
В грудных застенках царствует измор,
И крысы выбираются из нор,
Похожие на сиротливых деток.
За занавескою луна лоснится,
В дверях — умерший; дружеский поклон.
Ты слышишь? Ночь хохочет под окном.
Ты видишь? Сны сгущаются в глазницах.
И кажется, что только сердце помнит,
Как шелестят садовые кусты;
Твои глаза уже почти пусты,
Сонливец, отражённый в свете молний.