Чёрная стая плела в поднебесье гипюр,
Ленты материи впутывая в рассвет.
Вспыхивал яростно неба тонкий пурпур
И поглощал в себя чёрных птиц силуэт.
Крылья искусно в момент подбирали узор,
Будто рисуя кистями штрихи и мазки.
Я ощущала оцепенелый позор,
Птицы-художники были мне слишком близки.
Я не смогла удержаться на высоте.
Грех наслаждения потянул тело вниз.
И утонула в людской подлой суете,
Уничтожая мечты искренний каприз.
Но продолжали сёстры мне шить наряд,
Чёрным прозрачным гипюром манили вверх.
И не могли свою во мне опознать.
Все называли меня теперь: человек...