Рыдает мать, отец ей рядом вторит,
Вчерашний день им больше не вернуть,
Когда рука их младшей дочки Оли
Им помахала в свой последний путь.
О, знать бы, что в разгаре кинофильма
О счастье, о добре и о любви
Невольных пленников, чтоб задержать насильно,
Им злые дяди дверь не отперли.
Надежда есть? Их вызволят? Спасутся?
Ведь кинозал – не смертный лабиринт.
Надежды нет… Сейчас все задохнутся.
Похож на черный саван едкий дым.
Горят во тьме окошки телефонов
Прощальных букв молитвенный букварь
Не будет больше этих перезвонов
«Прощай, отец..» «Мамуль, не забывай…»
Все смолкло, силы истекают,
Чуть различимы слева голоса,
Лишь стук сердец еще не утихает,
Пока не вырвалась на свет душа.
О, Боги, вы над ними надсмеялись,
Не протянули руку помощи свою,
Вы от огня и горя в стороне остались,
Позволили им перейти черту.
Прощайте и не поминайте лихом,
Секунды тают - в путь, возврата нет.
Безгрешные людские души
Уже увидели в конце тоннеля свет.
А как быть тем, кто остается в этом мире,
Где процветает алчность и гнильё,
Где в поисках безудержной наживы
Мы отравляем житие своё.
Клянусь, я буду помнить, не забуду
Укора скорбных выплаканных глаз,
Я обещаю, что бороться буду
С бесчинством, упокоившим всех вас.
Безвременно ушедшим кемеровчанам посвящается…