Услышав шум подъезжающего автомобиля, я выглянул в окно.
- Ну что, бабуля, молодёжь приехала! Пошли встречать.
Пока мы обулись и вышли во двор, в калитку уже нетерпеливо стучал внук:
- Деда, бабуля, я же приехал, чего не открываете!
- Спешим, дорогой, сейчас откроем!
Внук ворвался во двор, как метеор, обнял бабушку, и степенно подал мне руку, как взрослый:
- Дед, с праздником, с 23 февраля!
Улыбнувшись от уха до уха, он достал из кармана куртки немного помятую самодельную открытку, на которой он изобразил мой портрет в форме, самолёт непонятной модели и надпись: «С 23 февраля!»
- Спасибо, мой родной! – растрогался я.
Вошедшие следом сын с женой также по очереди обняли маму и поздравили меня с праздником. Так уж вышло, что я отслужил в армии более 27 лет, и уволился в запас подполковником. Поэтому праздник был для меня не просто «красным днём календаря». Вспомнилась служба, друзья – сослуживцы…
От размышлений меня оторвала жена:
- Помоги на стол накрыть, молодёжь угощать будем.
Стол получился импровизированным – особо праздничного ничего не готовили, не знали, получится ли у ребят приехать. Такие занятые вечно – куда бежать!
На всякий случай спросил:
- Ребята, по рюмочке за праздник будете?
- Нет, мы скоро обратно поедем – дела срочные образовались…
- Внука – то хоть оставите погостить?
Упомянутый внук тут же влез в разговор:
- Ну ма-а-а! Я по бабуле с дедом соскучился! Ну можно хоть немножко у них погостить?
Сын с женой переглянулись:
- Ну, дня три – четыре. А потом мы тоже по тебе сильно соскучимся, и папа за тобой приедет.
Где-то через час после застолья, сын с женой засобирались:
- Всё, пора ехать. Работа сама себя не сделает… Вы, если что, звоните. Мало ли, привезти чего надо…
Внук провожать родителей на улицу не пошёл, помахал им в окно. С нетерпением дождавшись моего возвращения в комнату, он спросил:
- Ну?
- Что «ну?», - не понял я.
- Ну деда, ты же обещал про Орешек дальше рассказать.
- Что, прямо сейчас?
- А чего тянуть?
- Давай сначала бабушке поможем со стола убрать, приберёмся немного, а там и побеседуем не торопясь.
Внук скорчил уморительную мордашку, пытаясь разжалобить меня. Но, поняв, что номер не пройдёт, метнулся таскать грязные тарелки на кухню. Порядок был наведён в рекордные сроки.
- Всё! – доложил он, слегка запыхавшись. – я готов слушать.
Покачав головой в восхищении от внезапно проявившегося приступа трудолюбия (и ведь не грохнул ничего в спешке!), я сказал:
- Ну, молодец. Ладно, давай поудобнее устраивайся на диване и слушай.
***
Ещё в Петровские времена, когда крепость Орешек, или Шлиссельбург, как её царь переименовал, утратила военное значение, в ней размещалась тюрьма, вплоть до революции 1917 года. Содержали в ней государственных преступников, политических заключённых, которые против власти злоумышляли. А потом, и уголовников – душегубцев и грабителей… Народ разный был. Но рассказ не о них. В 1917 году арестантов освободили, тюрьму сожгли, а через десять лет в крепости музей открыли. А кроме музея, в складах хранили военно-морское имущество. Там и оружие было. И большой запас взрывчатки. И всё это пригодилось в годы войны.
Ты знаешь, конечно, что фашисты напали на нашу страну 22 июня 1941 года. Тяжело пришлось нашим войскам в начале войны. Плохая организация, отсутствие связи, разобщённость действий… Командование не знало обстановки. Не могло принимать взвешенных решений, приказы запаздывали или вообще не доходили до войск. Не хватало техники, оружия и боеприпасов.
- Но ведь наши солдаты герои! – уверенно возразил внук.
- Герои, конечно, но винтовкой с десятком патронов против танков много не навоюешь. А ещё проблема – многие командиры сами были не готовы к современной войне. Незадолго до этого, в армии прошли «чистки», и множество командиров были арестованы и осуждены за преступления реальные или надуманные, но разговор сейчас не об этом. На их места были назначены молодые и неопытные, не умеющие командовать полками, бригадами и дивизиями. А ведь для командира главное не личная отвага – с саблей на танк, а умение организовать и обучить подчинённых так, чтобы нанести врагу максимальный урон, а самим потерять как можно меньше. И всему этому они учились уже в боях.
Поэтому, так случилось, что уже в конце августа 1941 года немцы подошли к Ленинграду и стали замыкать кольцо блокады вокруг него, чтобы прервать снабжение города продовольствием, оружием и боеприпасами. Цель Гитлера была уничтожить город вместе с его защитниками и жителями.
- Как это уничтожить? Что, прямо всех? И дедушек с бабушками, и детей? – округлил глаза внук, - вот гады!
- Гады конечно, - согласился я, и продолжил:
- Ты помнишь, я тебе рассказывал о станции и посёлке Мга?
- Ну да, ты там в детстве жил в школе учился.
- Так вот. Эта станция была захвачена немцами 31 августа 1941 года, после тяжёлых боёв. За неё сражались ещё несколько дней. Но отбить не получилось – силы были неравны. Хотя немцев там потрепали хорошо. Но и наши части понесли огромные потери, и вынуждены были отойти на другой берег Невы, оставив Шлиссельбург. Сил защищать его не было.
- А Орешек как же?
- Вот о нём я тебе и расскажу сейчас, что вспомню. Извини, фамилии героев и номера частей я, конечно, не помню, но ты потом в книжке прочитаешь. Хотя, среди защитников крепости были и те бойцы из второго полка 1-й стрелковой дивизии войск НКВД, которые защищали и пытались отбить Мгу.
Итак, 8 сентября 1941 года немцы захватили Шлиссельбург. На крепость они не обратили особого внимания, в чём и была их роковая ошибка.
Сначала в крепости никого не было. Но потом в неё вернулись несколько моряков – артиллеристов, с целью проверить склады – нет ли там чего полезного. И, к своей радости, нашли несколько пушек в разобранном виде. Тут же приняли решение – пушки собрать, установить на позиции и обстрелять ничего не подозревающего врага. Доложили, как положено, по команде, и руководство приняло решение – послать в крепость скрытно гарнизон из бойцов НКВД (бывших пограничников, милиционеров, бойцов охраны особо важных объектов), морской артиллерии и моряков Балтийской эскадры. Всего гарнизон составил 350 человек, а возглавил его комендант крепости капитан Чугунов.
Бойцы оборудовали огневые позиции для пулемётчиков, автоматчиков и стрелков. Завезли некоторое количество запасов продовольствия и боеприпасов, обустроили в башнях казармы, медпункт, кухню.
Для немцев совершенно открыто разгуливавших по захваченному Шлиссельбургу, был очень неприятный сюрприз, когда на их головы обрушились артиллерийские залпы и пулемётные очереди из старинной крепости на острове. Ответить огнём у них получилось не сразу. Зато потом, когда они подтянули артиллерию и миномёты, для защитников крепости настали тяжёлые времена.
- Но они же в крепости прятались?
- Крепость строили давно, тогда ещё не было таких орудий и снарядов. Взрывами разрушили почти все здания внутри крепости и сильно повредили башни, в которых стояли наши пушки. Но гарнизон не сдавался. Приспособились скрытно, по крытым переходам, перемещаться, опрокинутые взрывами орудия чинили и устанавливали на позицию, и продолжали бить вражин.
Над крепостью почти постоянно поднималось облако бурого цвета – это была пыль от разрушаемых кирпичных и каменных стен зданий. Дышать было нечем, и бойцы вынуждены были во время обстрелов ходить в противогазах. Но крепость постоянно огрызалась, и покоя немцам не было. Только закончат обстрел, думают – конец русским, а из крепости снова метко бьют наши пушки и пулемёты.
Снарядов не хватало, были проблемы с подвозом - для доставки грузов использовали гребные лодки, а в них много не увезёшь. Да и большую часть пути лодки находились в прямой видимости немцев, и те палили, что есть дури, по всему, что движется. И тогда, уже весной 1942 года, моряки вспомнили, что рядом с островом осенью затонула баржа с артиллерийским и снарядами. А ну, как попробовать достать - может, они ещё пригодны для стрельбы? Сказано – сделано. Добровольцы ныряли к затонувшей барже, причём заметь, без всяких там скафандров и аквалангов (да и не знали они такого), нашли вход в баржу. Расковыряли ящики, и, прихватив один – два, поднимали снаряды на берег. К счастью, большинство из них оказались в хорошем состоянии, и обстрел вражеских позиций возобновился.
- А что, немцы не пытались захватить крепость?
- Конечно, пытались. Несколько лодок с пехотой сразу после очередного обстрела отправили. Думали, пока там русские очухаются, глаза от пыли протрут - а десант уже остров захватит. Не тут-то было! Наши наблюдатели и под обстрелом не покидали своих постов, вовремя заметили десант, и на лодки обрушился град пуль и снаряды. Попытка десанта провалилась. Так и не вышло у них ничего.
- А с самолётов бомбили?
- А как же! Сначала бомбёжки сильно повредили здания внутри крепости – немцы летали, ничего не опасаясь, на небольшой высоте, и бомбили прицельно. Но потом наши установили зенитное орудие, пулемётные зенитные установки, приспособили противотанковые ружья для стрельбы по самолётам. И отпугнули желающих «на бреющем полёте» пройти над крепостью. Пилоты Люфтваффе стали осторожничать, и бомбили уже с большой высоты - «на кого бог пошлёт». Иногда, бомбы падали на немецкие позиции, и их командование решило отказаться от опасных для них же самих бомбёжек.
Да, ещё та заноза была для немцев крепость Орешек! Не давали фрицам жить спокойно! На Новый 1942 год немцы собрались за накрытыми столами. Пожарили украденных у местного населения кур и поросят. Порезали шпик, открыли банки с консервированными сосисками, разлили по кружкам вонючий шнапс (это самогон такой немецкий) и уворованные в захваченной Франции коньяк и шампанское. И только провозгласили тост за своего фюрера, как наши артиллеристы открыли точный огонь по немецким блиндажам, домам, где собрались праздновать офицеры, по местам скопления войск. Недаром они тщательно проводили разведку, выявляли вражеские объекты. Эффект был ошеломительный! Те, кто чудом выжил, до конца дней не забыли эту встречу Нового 1942 года в захваченном Шлиссельбурге.
А ещё немцев сильно раздражал красный флаг, который наши бойцы подняли 6 ноября 1941 года, накануне празднования годовщины Октябрьской социалистической революции, над водонапорной башней крепости. Кипя от злости, немцы начинали его обстреливать, но, по воспоминаниям защитников крепости, стрелки они были не очень меткие, и сбить флаг у фрицев получалось редко. А как только собьют, наши опять его вывешивают. Пусть, гады, боеприпасы тратят! Потом, правда, артиллерией они башню разрушили, и флаг стали вывешивать на колокольне крепостной церкви. А ещё рядом установили красную звезду из фанеры на древке.
В гарнизоне Орешка служил талантливый художник рядовой Левченко, который делал зарисовки крепости, портреты своих боевых товарищей и даже выпускал рукописный журнал о боевых буднях гарнизона. Так вот, он придумал ещё так дразнить немцев. Рисовал карикатуры на Гитлера, или могилку немецкого солдата с берёзовым крестом и пробитой немецкой каской, висящей на нём, и надписью: «Это то, что вы получите под Ленинградом!». Карикатуры вывешивали ночью на стене крепости, и утром фрицы в бешенстве начинали палить по злой картинке, а наши наблюдатели засекали, где у них огневые точки, где пушки и миномётные батареи и передавали сведения артиллерии. С помощью корректировщиков, ответные залпы по обнаруженным целям прилетали точно!
А ещё в крепости были снайперы, которые метко били фашистских солдат и офицеров из винтовки.
- Дед, я знаю кто такие снайперы. У бабули дед Ваня в войну снайпером был!
- Точно. Он даже в Тегеране, когда в 1943 году там собирались Сталин, Рузвельт и Черчилль, чтобы обсудить, как дальше врага совместно бить, обеспечивал их охрану.
- А как снайперы в Орешке воевали?
- Они выбирали себе укрытую позицию, чтобы враг сразу не понял, откуда его бьют, и высматривали, где часовые у немцев стоят, где офицеры, где пулемётные огневые точки, а где и вражеский «коллега» затаился. Заодно отмечали все передвижения немцев и делали выводы. Вот, к примеру, каждые два часа пара немецких солдат проскакивают бегом через простреливаемый участок, через некоторое время другая пара бежит обратно. Почему они так рискуют? Предположили, что где-то там у фрицев важный пост, и это смена часовых. Дали наводку артиллерии. После удачного обстрела там как громыхнуло до неба! Оказалось, взорвали две баржи со снарядами. Ну, и при каждом удобном случае уменьшали число захватчиков.
Когда наши артиллеристы разрушили водонапорную башню в городе, водоснабжение прекратилось. Немецкие водоносы вынуждены были бегать по открытой местности к Ладожскому озеру, чтобы набрать воду. Наши их, конечно, уничтожали из миномётов и винтовок. Тогда фашисты придумали такую подлую хитрость – наловили в Шлиссельбурге мальчишек, и прикрываясь за их спинами, стали ходить за водой, посмеиваясь: «Что, рус Иван, в своих детей стрелять не будешь?»
Тогда комендант крепости капитан Чугунов, сам отличный стрелок, набрал ещё несколько бойцов и командиров, которые хорошо стреляли (а среди пограничников таких было немало), провёл дополнительное обучение, и лучшим поставил задачу – бить трусливых врагов, прячущихся за детские спины, только аккуратно, чтобы детей не поранить. Вскоре немцы поняли, что их гадкая затея не сработала – множество водоносов были убиты, и им пришлось ходить за водичкой только по ночам, когда прицельная стрельба затруднена.
- Так им и надо! Трусы поганые, за детей спрятались! А ещё про снайперов расскажи!
- Недалеко от крепости, метрах в ста от немецких береговых позиций, стояла полузатопленная землечерпалка. И вот двое наших снайперов, ночью погрузив на лодку боеприпасы, ручной пулемёт и две снайперских винтовки с глушителями, высадились на ней. Обустроились, подготовили укрытые позиции для стрельбы, и как только рассвело, открыли огонь по часовым. Немцы не сразу поняли, откуда их так метко бьют. Открыли огонь по крепости, по правому берегу Невы, где были наши войска. А наши снайперы, под шумок, ещё несколько немцев сняли. Только днём фашисты догадались, где засели стрелки. Часа два молотили из пушек, миномётов и пулемётов по землечерпалке. А наши герои укрылись в машинном отделении, и обстрел пережидают. Наконец, всё успокоилось. Тогда они снова на позиции выбрались, и опять огонь по врагу открыли. Но немцы были уже готовы, и возобновили обстрел землечерпалки. А наши опять укрылись в машинном. Вдруг обстрел резко прекратился.
«Эта тишина не к добру, - подумали бойцы, - наверное, хотят нас живьём захватить!»
Выглянули – и точно, немцы в лодку погрузились, и быстро гребут к землечерпалке.
А пулемёт-то не зря с собой брали! Дали очередь, и всех немцев в лодке перебили. Больше желающих «приплыть в гости» не наблюдалось. Но разъярённые фрицы открыли огонь по полузатонувшей посудине, и та, получив несколько пробоин в борту, ещё больше накренилась и наполнилась водой. Лодка, на которой приплыли наши снайперы, утонула, и выбраться обратно в крепость было не на чем. К тому же, один из героев был ранен. Ещё сутки голодные, вымокшие и замёрзшие, они ждали помощи. Патронов почти не осталось. Наконец, с правого берега ночью за ними пришла лодка, и переправила в крепость.
Много подвигов совершили наши отважные бойцы, больше сотни из гарнизона погибли и похоронены здесь, на Ореховом острове, рядом с петровскими гвардейцами, отбивавшими эту крепость у шведов. Многие были ранены, но после излечения стремились вернуться в свой гарнизон, на остров, и продолжать бить врага.
Почти 500 дней держалась наша крепость Орешек, нанося удары по врагу. Немцы так и не смогли её взять. Крепость не давала им также переправиться на правый берег Невы и прикрывала Дорогу жизни, которая проходила через Ладогу. По этой дороге в осаждённый Ленинград везли продукты, боеприпасы, а обратными рейсами вывозили в эвакуацию детей, обессиленных от голода и болезней ленинградцев. В январе 1943 года началась операция «Искра» по прорыву блокады Ленинграда. Шлиссельбург был отбит у врага 18 января, и немалая заслуга в этом героического гарнизона крепости. Они поддерживали огнём наши наступающие войска, форсирующие под ожесточённым обстрелом фашистов Неву, уничтожали вражеские огневые позиции, давали указание цели артиллерии на правом берегу. Блокада была прорвана. Немцы отошли на несколько километров, и появилась возможность по берегу Ладоги проложить железнодорожную ветку для снабжения Ленинграда. Но только через год, в 1944 году, 21 января была освобождена Мга, а 27 января 1944 года полностью сняли блокаду Ленинграда.
- Да, дед, это настоящие герои, не то что всякие «капитаны Америка» ... А крепость Орешек тоже герой, как Брест?
- Нет, как ни странно. Крепость не наградили даже орденом, несмотря на заслуги её гарнизона. Почему – не знаю.
- Несправедливо!
Мы посидели молча, каждый думая о своём. Наконец, внук, глядя мне в глаза, напомнил:
- Дед, ты помнишь, обещал меня в Питер взять? Я очень хочу. И во Мгу съездим, и в крепость Орешек. Мне надо это всё увидеть.
- Хорошо. Обязательно съездим и посмотрим.
- Путешественники, что на ужин хотите? – подошла бабушка, ласково потрепав внука по голове.
Тот на секунду задумался, и попросил:
- А можно макароны по-флотски?
- Давай с тобой вместе приготовим, по старому рецепту, как меня моя бабушка учила. Она родилась в Кронштадте, в 1900 году, и это было её «фирменным блюдом», - предложил я, и внук с радостью закивал.
Мы отправились с ним на кухню, оставив бабушку отдыхать. Пока варились макароны (именно макароны, длинные и толстые, с дырочкой внутри, почти такие, как в СССР времён моего детства), мы вытащили из бульона шмат варёной говядины, нарезали его кусками и пропустили через мясорубку. Получившийся фарш обжарили на масле с луком и чесноком, поперчили и смешали с откинутыми на дуршлаг сварившимися макаронами. Аромат стоял на всю кухню!
Уплетая совместно приготовленное лакомство и запивая его чаем со смородиновым листом, внук с набитым ртом похвалил:
- Ждорово! Вкушнятина!
- Прожуй сначала, а потом говори! Подавишься ещё! – со строгим выражением лица одёрнула его бабушка, но глаза её улыбались.
- Я всё! – доложил, прожевавшись, внук, - а что завтра делать будем?
Я, вспомнив своё «детство золотое», предложил:
- А давай мы с тобой завтра ружьё – самострел сделаем, и в снайперов поиграем…
Рано утром, едва рассвело, внук уже стоял рядом с нашей кроватью, и теребил меня:
- Деда! Вставай, пойдём снайперскую винтовку делать!
… Впереди у нас была ещё неделя поделок, игр и душевных разговоров – сын, как обычно, замотался и не смог вовремя приехать забрать нашего самого любимого гостя.