* * *
А когда наточили со спичек горючую смесь
и рвануло в руке у меня, оказалось, что любит
и глядит на меня, словно вышел, откуда бог весть,
со своей окровавленной рожей. — Совсем не шурупит
голова у тебя! — говорила. — А если бы глаз
повредило осколком? — Да брось, ну чего не бывает…
Это было в четвёртом — последний, мне кажется, класс,
где учился я всё же. И вот оказалось: летает
сумасшедшее сердце. А девочка Надя потом
прожила, как живут — основательно, тихо, пристойно —
и меня не любила уже, и построила дом.
Или дачу построила? Я уже точно не помню.
Почему разошлись эти наши дороги? Спроси —
я тебе не отвечу. Наверное, в том-то и штука,
что меня зацепило, а девочку эту… Мерси,
дорогая судьба!
Но какая ты всё-таки сука!