Я сидел в комнате,
Кажется, три на четыре метра.
За окном солнце
Скрыла восьмиэтажная панелька.
Почему-то тогда я задумался,
Чтобы количеством этажей
измерять часы.
Хотя бы те, что сменяются
у меня на глазах.
И в тот момент прервать эту мысль смогли
лишь дворовые псы.
Но, услышав лай с улицы,
отчего-то я оглянулся назад.
На секунду мне моя комната
показалась чужой,
и будто бы незнакома.
Я отразился в зеркале, но
тень падала на лицо,
и тогда я решил, что воры
прокрались в дом,
Ведь дверь изнутри
не закрыл на засов.
На миг, каждая видимая
в полумраке вещь,
разглядеть которую зрения
еще хватало,
Показалась мне чуждой, ведь
Тень, которую я бросал,
Беспощадно краски все воровала.
Картина перед сощуренными глазами
Отдавала не то симуляцией дальтонизма,
Не то шизофренией.
И между гостями,
С размытыми тусклого света лучами,
Лицами, а так же мною — костями,
плотью и кровью рожденного — дрянно,
Тревожно, неловко повисло молчание.
28.04.20