Мы все недолго были молодыми,
Но память удивительно свежа.
Я в Поти знал одну грузинку Зию.
Вот имечко – летящая стрела!
А в Генте пьют и не напьются пива
И, может, у хозяйки бара той,
Что так была сшибающе красива
И мне мигнула с милой простотой.
В Таранто март. На пальмовой дороге,
Случайно рядом пастор съединил
Смуглянку жгучей италийской крови
Со мной благословением одним.
Я лиц пикантней свеженьких рошфорок,
Пойду под покаянье – ни встречал.
Рисунок их взыскателен и тонок
И я с душой своею там пропал.
Прекрасные собой, вас видел всюду.
Эх, думалось: "За что удачи нет?"
И вот в глухую нашинскую Умбу
Зашли и я влюбился, как поэт.
Я писем ждал. Поморка их писала.
Но показалось, вроде, поспешил.
Друг "граф" изрёк: "Начни-ка ты сначала,
Да, чтоб пошёл от этой жизни дым".
Стареет, чахнет наше поколенье.
О, Господи, я оттолкнул судьбу!
Остались лишь пролётами мгновенья,
Которые забыть всё не могу.