Когда терпенья чаша переполнится,
и расцветут весенние цветы,
то силуэтами ущелие заполнится -
то будут мои сестры и браты.
Когда заменится извечное презрение,
настанет в судный...судный час -
за спинами - рассвета озарение,
оно последнее - наставшее для вас.
Я царь изгоев и оставленных десница,
и я сулю вам неизбежный день,
там врановая - но белеса птица
на вас отбросит пепельную тень.
Когда начнется ваш поганый пир,
совокупятся сборища - безлики,
то выйдут те - кого оставил мир,
в коринфах...заключая лики.
Высоки копия, и серые плащи,
щиты ночные, и царящее молчанье,
спасения - ты взором не ищи,
твой миг - находит окончанье.
Увидит лики ваш табун позорный,
-Отмщенья день настал, о monami,
на шлеме гребень поперечно-чёрный -
царя изгоев, брошенных людьми.
Он впереди, поднявши в небеса -
свой серый меч, на братиев взирал,
-На люд! карать - его пустые телеса,
презрев - как он - изгоев презирал.
И с диким криком ринулись изгои,
оскалом злобным лик преобразив,
забыв изгнания забвенные покои -
и в сердце люд мечами поразив!
И вклинились отверженных ряды,
в оравы пьяных и довольных лиц,
и во минутах мести и страды -
повергли свору кописами ниц.
Мы ненавистью дикой крепнем,
увенчан дикой ненавистью лик,
царя коринф со чёрным гребнем -
над полем боя был - велик.
А мимо с криком и со злобою очей,
оскал такой, что злее не ищи,
как порождение мучительных ночей -
на люд бежали серые плащи.
И те к кому - не прикасался люд,
пронзили плоть - мечами на бегу,
за ваших сыновей поганый суд -
мы вас убьем на пасмурном лугу.
(Припомни брат, мы презирали блуд -
нас оставляли гибнуть на снегу.)
За то что нам противен корифей,
что глуп, и по душе - жестокосерд,
для них - он возвеличенный Орфей -
для нас-же - во гордыне - смерд.
За то что мы им непонятны, люд
отбросил нас со смехами злорадства,
средь золотых и человечьих груд -
не накопив душевного богатства.
Но мы не сгинули, хоть многие из нас
в забвении почили, страшном, диком,
и ненависть налитых кровью глаз -
из шлема полетела вместе с криком.
Вперёд! за братьев сгинувших в ночи,
и за сестер познавших вкусы боли,
отдай свой дух - для отомщенья воли
и "за изгоев!" дико закричи.
За тех кого людишки распинали,
и во забвении оставили - презрев,
за тех кого забыли и изгнали,
за тех кого хулили, чуть узрев.
За тех кого все мимо обходили,
за размышленья их - суля позор,
за тех - кто в одиночестве бродили,
не поднимая злобы взор...
Люд поредел, испуганы блудницы,
ласкает кожу вешний ветерок,
животных - зажимают единицы,
как завещал покинутый пророк.
Острог изгоев - ныне разрушался,
изгой двуручником чиркает пируэт,
отмщение! над полем возвышался
большой вороны белый силуэт.
***
Острог изгоев ныне разрушался,
мы страх топтали злобною ногой,
отмщение! над полем возвышался -
белесый ворон, в небеси - изгой.
Острог изгоев ныне разрушался,
забыли страх - изгибы наших лиц,
отмщение! над полем возвышался,
белесый ворон - лишний среди птиц..
***
Судьба изгоев ныне разрушалась,
забыли страх - отверженные лица,
отмщение! над полем возвышалась
белесая и ангельская птица.
***
Острог изгоев - болью разрушался,
и мы забыли отрешение и страх,
отмщенья день! устало возвышался
над полем боя белый птах.
над полем белоснежный птах.
над полем боя белоснежный птах.
20