Еле слышная поступь, и шорох среди ивняка -
Как дыхание стужи.
Может, скроет, отрежет от страшного хруста река,
От того, что крадётся и кружит...
Тонконогий олень!... Не спасли тебя скорость и стать
От предательской пули.
И не выйти на берег, и неба теперь не достать -
До тебя здесь десятки тонули.
И не вынесет бурный, ломающий кости поток
Твоё тело течением ниже.
Глубина велика под тобой - вот и первый глоток,
И сжимается горло, и боль до лопаток пронижет...
Если б бурная гладь тихим зеркалом нынче была -
То она бы теперь отразила
Не тяжелую тушу, которую мгла пожрала,
И лишенную напрочь и воли, и силы:
Ледяные глаза, и голодный, смешливый оскал,
И когтистые лапы - сквозь волны...
Пусть заблудится крик в кронах сосен и осыпях скал,
Незнакомого смертного ужаса полный.