Ляльку в люльке качает, сдвинулась
головою бедовой, девица.
Аль оглохла от плача длинного,
аль ослепла от слёз да грезится
будто детка спросонья рученьки
станет к мамке тянуть, агукая.
А на радость ей кукла скручена
из соломы, тряпицей спутана.
А на вырост, от брата старшего,
берестянники - лапти в погребе.
А кому же ещё донашивать?
Сгинул мальчик весною в проруби.
От нежданной беды и голода
молоко враз пропало. Много ли
нужно горя хлебнуть-то смолоду…
Да на мужа доселе отдали
похоронку. Звезде-безделице
во шкатулке пылиться, стало быть.
- На том свете с сыночком встретятся, —
выла девка по-бабьи, жалобно.
- А второе дитё-то, Лялечку,
не успел увидать, потешиться…
Ай-люли`, ай- люлю`ли ,— люлечку
неустанно качала девица.
Мякиш хлебный в платочке ситцевом
исхудал да и высох коркою.
- А кричала же так, неистово
да затихла уж август, громкая , —
причитает да куклы делает.
Грудь худую мнёт с ярой силою.
И не видит, дитё-то белое,
бездыханное, губы синие.