Идти пешком? Какая-то нелепость!
Тут пару вёрст, осилит даже дед.
Мотнусь ка я в Андреевскую крепость,
Пред тем проверив свой велосипед.
Друзья со мной проехаться согласны
Из Лыткино в Алексино – пустяк!
Известным нам путём вдоль речки Рясны
Заезд устроить хлопчикам верняк.
К исходу восемнадцатого века
Сей взял Иван Барышников простор.
Усадьба, церковь, парк, склады, аптека…
И точно крепость вышел конный двор.
Гоняться друг за другом меж построек,
От стен, с холма с разгона хлюпнуть в пруд.
Смахнуть с конька грачей, ворон и соек
Не бы какой для нас мальчишек труд.
И места нет хворобам и напастям
Здоровый образ жизни был привит
Мне с детских лет любимой тётей Настей
Она болезни все отворотит.
Сложилось так – остался я без мамки
И тётя Настя, папина сестра,
Как сельский врач спортивные программки
Была придумать мальчику быстра.
Сплетёт гнездо под крышей сизый голубь –
И к этому привьёт мне интерес.
Зимой, в мороз загонит голым в прорубь
-Снимай, кричит, Алёшка с тела стресс.
Не бойся застудить в водице почки
Готовит банька им достойный жар.
Ты весь в отца! И брат мой, Яков Очкин
Для нас с тобой поставил самовар.
Здоровье, Лёша, есть всему основа
И жизнь не вся из сладких пирогов.
Так прадед твой вещал. Напомню снова –
Участник Крымской Коля Пирогов.
А он, как помнишь, был хирург от бога!
У нас в роду врачей хоть отбавляй.
И если выйдет трудной путь-дорога,
Про это мальчик мой, не забывай.
Как будто в воду тётушка глядела!
Шестнадцать мне. Нагрянула война.
В порядке дух. В порядке крепость тела
Щетина разве только не видна.
Прибавив пару лет в военкомате,
В училище опрятен был и свеж.
По пушкам спец! Отправлен к тяжкой дате
По выпуску на Лужский я рубеж.
И первый бой вполне мог стать последним
Немецкий снайпер в голову влепил.
Я пальцем указательным и средним
В тумане кровь как смог остановил.
Затем в санбате долго лили воду,
Но всё срослось, чему безумно рад.
…Кузнечный цех. Бьёт немец по заводу
В нём я обороняю Сталинград.
Закрыть дорогу к Нижнему посёлку
Что с Тракторного к Волге путь ведёт.
Полсотни семь бойцов. Не будет толку?
А я скажу – не численность берёт!
Горят мазут и ямы с антифризом
Пять суток немцу кузня как нарыв.
Разбита ЗИС – щиток с лафета слизан,
С остатками уходим на обрыв.
С коктейлем есть с десятка два бутылок
Ещё сражаться долго можно, но…
Под глаз зашла – ушла через затылок
И я теперь не воин, а бревно.
Не юмор вовсе. Накрест брёвна сбили
И к ним меня покрепче привязав,
По Волге вниз от берега пустили
Что выживу совсем не ожидав.
Спасибо тёти Настиной закалке –
Вода не пар в промёрзлом октябре.
Доплыл живым на скрещенной я палке
При всём своём оставленном добре.
Ослеп. Но слава богу, не на долго.
Уже февральский ясно видел снег.
Стремлюсь на фронт, к своим друзьям, на Волгу,
Найти хочу спасительный ковчег.
Но вектор взят войны уже на запад
Под Курском бьёт дивизия врага.
Ползу на ДОТ в Романово. Заляпать
Пришлось траву – простреляна нога.
Гранату бросил как-то неудачно
Раздался взрыв, но пуль поток не стих.
Не всё так в этом деле вышло мрачно
Рывком достану ДОТ на двух своих!
И так лежал весь день на амбразуре
На теле дырки листьями забив.
Полезет немец – наши бьют в сумбуре,
Полезут наши – немец тут ретив.
Спасёт под утро Петя Ворохибин,
А я подумал – взят фашистом в плен.
Рванул чеку, хоть был совсем бессилен
Считай, что Лёха Очкин прах иль тлен!
Про орден, так уж быть, писать не буду.
Подлечен. Я в дивизии – начарт.
Идём к Днепру, сметая немца груду
Входя в обескураженный азарт.
Чуть севернее Киева выходим
Форсировав, захвачен был плацдарм.
У Дымера заслоны мы возводим,
Но немец свой покажет нынче шарм.
Окружит, метко лупит по квадратам
Я снова с жизнью пакт почти расторг…
Досталось всем моим бойцам-солдатам,
А мне, едва живому, выпал морг.
Ещё нога. Хотят отнять врачуги!
Стволом пугать пытаюсь невпопад.
Спасли. Дай бог им счастье за заслуги,
Долечивал меня Джалал-Абад.
И снова в строй. На Вислу, Одер, Нейсу,
Берлина штурм прошёл не без меня.
Заехал после смершевцу по фейсу
К стене его затылком прислоня.
Разжаловать хотели капитана
Неужто я такого заслужил?
Примчались к гауптвахте братцы рьяно-
В коляске мотоцикла укатил.
Догнали часть, ушедшую на Прагу
И там опять контузией смещён.
За доблесть, и конечно же, отвагу
Отелем «Ричмонд» был я поощрён.
Лечил мне доктор Цангер руки, ноги,
А я про тётю Настю вспоминал,
Про Лыткино, в Алексино дороги
И в крепости-конюшне сеновал.
Домой хочу, на берег топкой Рясны
В село своё, в Смоленский березняк.
Туда, где все друзья со мной согласны,
Где дух земли родимой не иссяк!