Их не включили в расписанье
морские порты, но, Лонгрин,
я видел бриги с парусами,
что поступали в корабли,
хотя ко мне подолгу плыли
косым побитые дождём.
Я проживаю эти мили
под неопознанным окном,
где плачут лужи голубые,
и закипают берега
июльским цветом голубики
в разгар ребяческих регат.
В горошек платьице мелькает,
мигает солнце, как маяк,
и, движим радужным бельканто,
двоится мельничный ветряк.
Я помню всё: и губ кораллы,
и на губах морскую соль…
Жаль –
горизонт
её кораблик
перетащил на антресоль.