Ни леший в лесу, ни кикимора,
ни мент на дорогах страны –
вся нечисть взяла да и вымерла,
как будто мы ей не нужны;
как будто не можем мы взятку дать,
сплясать под чужую дуду,
словами приветствовать сладкими,
надеть добровольно узду!
Чиновники тоже скопытились,
пустых кабинетов – навал! –
а мы стали вялыми, сытыми,
лелея вчерашний фингал,
полученный в битве за качество
обслуги в торговых рядах,
где южное правит землячество,
а северный лох – никогда.
И все обходительно вежливы,
жён в губы целуют мужья,
а те расцветают надеждами,
плодясь посреди бытия,
и дети в детсадиках скучены
в одну боевую гурьбу,
и нет в КэПэЗухах замученных,
проклявших навеки судьбу.
Сограждане!
Это прострация,
цветной и далёкий мираж,
готов извиняться-сгибаться я
за пышность приснившихся фраз,
и очень пристойно достойненько
«жигуль» тормозить на шоссе,
чтоб лешему-синепогоннику
отдать сбережения все.
За что?
Я об этом не ведаю,
коль нужно платить, то плачу
и дипломатично беседую
с носителем бронекольчуг,
и с каждым служителем в мэрии
и с дамой в СОБЕСе родном,
втираясь к любому в доверие
своим деревянным рублём...
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»