Любовь Комаричева*:
Ваня, собаке прививку сделали. Собака какая-то чудная стала. Раньше брехала, кто мимо проходил, а сейчас отбрехалась, молчит. А раньше, когда птичий грипп был, ходили кур по деревням прививали, сестра моя десять кур спрятала, а пять не успела. Утром просыпается, а они сдохли. Я ей говорю: едь с курами к прокурору, чтобы деньги вернули или по морде нахлопай курятиной, чтобы помнили. Она не поехала, дура. Я бы за своих кур отомстила. А собаку у брата привили, и кошку, и лошадь. Он, придурь, сразу согласился. Я хотела их разогнать, но он зомбиящик смотрит и ку-ку. Папаня с матушкой народили шесть дочерей и двух братьев. Так вот: два брата работящие до невозможностей, а сопротивляться натиску и распознать врага не могут. Так отец и говорил: можно было бы, обменял ещё на шестерых девок. Политическую обстановку не смыслят. Любят Путлера. Если их прочипирует нечистый, что тогда нам делать, Ваня. Хоть караул кричи. И то, никто не услышит. А сейчас: деревня на карантине. Все попрятались и домой никого не впускают: боятся помрут. Разговор ведут криком, от дома к дому, чтобы барановирус не влетел. Совсем человек обмельчал. Ко мне сегодня в поликлинике подбежала у входа медсестра с фонарем* и метит в лоб, я ей говорю уйди, а она за мной бежит, поднимает фонарь, а я сумку и говорю: если ты нарушишь мою неприкосновенность, то я тебе сумкой по голове нашлепаю. Она от меня отбежала, как ошпаренная и кричит: это Собянин нас заставил, а я ей и говорю: Собякин мне не указ. Мало ли, чего Собякин захочет. Вот такие дела у нас, Ваня.
_________________________
Текст подлинный, из интернета.
*градусник