Озверела бабья свора! Их интригам нет конца!
Посадили режиссёра и ославили певца.
С той и этой виноватый. . . Злое слово, как кинжал.
Ту в углу зажал когда-то. . . Ну, а может, не зажал.
Подарил пяток конфеток и с тоской смотрел в глаза.
Напаскудил с той и этой сорок лет тому назад.
Насмотрелась бабка теле, и кричит: « Чем хуже них?!
До того все оборзели там - в Америках своих!!»
И она, в плену у моды, стала вспоминать быльё:
Кто, когда в какие годы домогался до неё.
И припомнила в субботу, что лет семьдесят назад,
вместе с дворником Федотом посещала детский сад.
До того он был проказник! Всё пытался ущипнуть,
И смотрел частенько в тазик, где её мыли. . . что-нибудь.
Ну, а главная досада: это ж просто – Ох и ах!!!,
Что они сидели рядом в будуаре… на горшках.
А когда, закончив дело, встали вместе, что-то мыть,
Всё подробно разглядел он! Всё увидел… может быть.
Разве ж можно ТАК оставить?! Надо в прессу заявить!
Надо дворника ославить и импичмент объявить!
Собрала совет старушек. Но они сказали: « Нет!
Для развода, очень нужен нам такой проказник – дед!»