«Домочадцы мои, судьбодавцы…»
М. Кудимова
Я устала отрицать очевидное
И доказывать, что я – не верблюд.
И что самое-пресамое обидное, –
Ведь не слушают, колючки жуют.
Движут толстыми мозольными губищами,
Выставляют свои круглые горбы,
Потрясают разноцветными тюкищами
С шёлком, жемчугом, запасом бастурмы.
Светит солнце, жарит солнце неспалимое,
И прошу я у колодца всех подряд:
– Вы напились, дайте мне попить, родимые…
– Здесь нельзя верблюдам, – мне говорят.
Юбка икры обвила стальными звеньями,
Ноги тонут в зыбучем песку.
Добреду ли, угадав направление,
Я к оазису, колодцу, роднику?
Может, нужно было всё же им раскрыть секрет,
Чтобы жажда не вращала в горле нож:
Кроме них во всей округе ни верблюда нет,
А в пустыне без верблюда – пропадёшь…
Им бы стоило гордиться естеством своим,
Что так крепко на мослах крутых стоят.
Я б открыла, я б открыла, я б открыла им,
Да боюсь, что не поверят,
не простят…