Я вышел сгорбившись во двор
В промозглый стылый вечер.
Морозный свет до ближних гор
Был сер и бесконечен.
Лучи запутались вдали,
Как лир испетых струны.
И безнадёжным для земли
Был свет вчерашний лунный.
Казались горы, поле, лес
Застывшими на веки.
Их склепом был из туч навес,
И плачем смерти — ветер.
Пульс величайшей из планет
Ослабевал до дрожи.
Казался призрачным рассвет,
Таким и я был тоже.
Вдруг голос радости возник
Среди ветвей в ненастье.
И пения волшебный миг
Стал безграничным счастьем.
Стареющий, ослабший дрозд
В заплатках вместо фрака,
Он пересвистом строил мост
В сияние из мрака.
Звал за собой прекрасный звук
Восторженно и смело.
И всё, что замерло вокруг,
Вдруг искренне запело.
Воскрес и вновь затрепетал
Сам воздух пред рассветом.
И он, конечно, это знал,
Маэстро верил в это.
А я не знал.