В глазах ее тот самый цвет небес,
что наливается дождями и грохочет.
И влагой самой черной майской ночи
укутывает спящий в изумруде, снова юный лес.
Нежнейших кружев дымкой золотой
струится томный вздох ее в минуты пробужденья,
и высью бесконечной голубой,
и страстной оглушительной сиренью.
В ней хрупкость первых птичьих голосов.
Невинность первых глянцевых соцветий.
В ней чувства,
что без мер и берегов,
проснутся в сердце
жарким многоцветьем.