Когда я их читал – то был мальчишка,
А они – красавцы средних лет,
Теперь я и сам набил шишки,
А их давно уже нет.
Нет, не так – они уходили постепенно,
Друг за другом, держа строй,
А потом оседала пена,
И земля становилась сырой.
И на этой самой земле отсыревшей,
Росли деревья, кусты и дома,
Плюс скворцы в скворешнях,
Пока я перелистывал тома.
Теперь, с фонарем в руке, чуть правее,
Там, где вход в длинный тоннель,
Они, никогда уже не старея,
Стоят, как стояли досель.
И я – многих обогнал по летам,
Многих, но далеко не всех,
И там, где тот скворец пролетал,
Не осталось случайных помех.