Если долго это носить,
взмах крыльев – и ты полетишь.
Кувырнёшься вокруг оси,
не рассчитаешь, во что-то: «Ты-дыш!»
Но не крикнешь: «Мне страшно! Ой!»
И не схватишься за карниз.
Даже если вниз головой,
не шмякнешься вниз!
Если долго на это смотреть,
бесконечно смотреть, вот так.
Не поднимешься ни на треть.
Отмахнёшься, просто: «Бардак!»
Просто, встанешь; просто, пойдёшь,
переполненный правотой.
Но от этих нелепых одёж
не застрахован никто!
И однажды (в том-то и соль!)
в мозгу ли, в сердце – случится сбой,
и ты полезешь на антресоль.
Да, да! Туда! За самим собой.
А там обёрткой – газета,
под ней: вот это!
Ты еле натянешь, настолько будет тебе тесно;.
Решишь: так надо – и будешь сутками не снимать;
и видеть себя то ветром, то парусом, то сосной;
и думать, что постепенно сходишь с ума.
Потом: взмах крыльев – и, наконец-то, ты полетишь,
да так, что ветер будет свистеть в ушах!
А кто-то скажет: «Снова летают, ишь!» –
и в землю впечатает шаг.