Меня лечить от жизни поздно.
Да и лекарства вышел срок.
Но, что так на душе морозно,
А может сыро, аж продрог.
Судьба не дарит перемены.
На них уж нет ни дней, ни сил.
Остались две немые сцены.
Истошно ангел голосил.
Не мой. Того я помню голос.
Он в снах учил меня летать
Златой на солнце, в кольцах волос.
И крыл божественная стать.
И голос нежно серебристый
Мне колокольчиком звенел.
А этот - низкий хрип с присвистом.
Без крыл, конечно не удел.
Выходит - у небес есть будни,
Своя тоска, а с ней печаль.
И как людей, их тоже судят.
И прогоняют в нашу жаль.
Расслышал - Твой я, твой навеки.
Но провинился в небесах.
И был отпущен в человеки.
Испить земные боль и страх.
Прими и научи, как выжить.
А там быть может и простят.
Летать, наверно, буду ниже.
Но удержу твой алый стяг.
Тут я, конечно, встрепенулся.
Вот это - сильный поворот.
Выходит жизни круг замкнулся.
И душ защита - мой черёд.
Давай, небесный брат мой выпьем.
Устроим душам выходной.
А чтобы мы в блудняк не влипли.
Ты повторяй слова за мной.
Гуляй душа, моя земная.
И в Бога душу, не ругай.
Когда за жизнь - ключи от рая.
Кому же нужен этот рай!?
Так раза три всё повторили
- И Бога, душу, и про рай.
И дать бы людям тоже крылья.
Ты, ангел мой, не умирай.
И поживи со мной покуда.
Вдвоём всё в жизни веселей.
А там глядишь, свершится чудо.
Вернут и крылья, и елей.
Всю ночь-полночь мы ели-пили.
Так, что достали небеса.
Вернули бедолаге крылья.
Чтоб добирался в небо сам.
Проснулся утром, мне записка.
- Я помогу, кончай хандрить.
И верь всегда, что счастье близко!
И подпись. Твой Архимандрит!