По бульварам и улицам старым,
все мелькали жакеты, плащи,
и спешили влюбленные пары,
перебором стучали шаги.
Мимолетно подолы от платьев,
шевелил ветерок озорной,
ну а нынче- позвольте и нате,
стал Париж невозможно чужой.
Здесь мигранты, платки и никабы,
здесь почти- ну почти паранджа,
и в романтику верится слабо,
и почти упорхнула мечта.