Продавали Совесть на базаре,
Неприлично дёшево – копейка.
И текла вокруг людская змейка,
Не мечтал никто об этом даре.
Лишь шипели, отходя : «Злодейка!»
Умоляла Совесть : «Заберите!
Спрячусь в уголок, не помешаю,
Я сродни любви, дорога к раю,
Только честно, праведно живите,
Вам добро и радость обещаю.
Но пройти спешили мимо люди.
Совесть? Ни к чему такая ноша.
Никогда не быть для всех хорошим,
Только тяжелее с нею будет.
Деньги, пусть и левые, дороже.
Лишь один, седой…и в ширпотребе
Совесть взял, погладил по головке,
Положил в карман её неловко.
Полетели вместе, как по небу…
Вот квартал беднейший – остановка.
Он принёс её в своё жилище,
На виду поставил, как икону,
Но среда вокруг была солёной…
Он пенсионер – а значит – нищий.
Нищий по российскому закону.
И ходила Совесть по квартире,
В три ручья рыдала : - Ох, болезный!
Для тебя вредна и бесполезна,
Ты и так честнейший в этом мире,
Я к тебе в карман, как мышь, залезла.
Я искала души молодые,
Им несла тепло и состраданье…
Ты же мне попался на закланье,
Как струя озона в чёрном дыме.
Нет, не оправдалось ожиданье.
Ты меня продай, купи нарочно
Ложь и лесть, предательство и козни,
Будешь жить красиво и бесслёзно,
И богаче будешь – это точно.
И поладишь ты с судьбою грозной.
Он ей улыбнулся с пониманьем :
- Милая, жалеть меня не надо.
Для меня всегда была ты кладом...
Ты была любовью и страданьем,
А теперь ты милость и отрада.
Для меня ты лучшая на свете,
Без тебя не представляю жизни,
Лишь с тобой, с рожденья и до тризны,
Ты – тепло и Вера – как в Завете.
Ты носитель правды, гуманизма.
Радовалась Совесть : - Я живая!
Я надеюсь, есть ещё гурманы,
Что живут не лестью, не обманом,
Им противна линия кривая,
Ложью заработанные «мани».