Прошло сто восемьдесят лет
с тех пор, как умер Корсиканец,
но и сейчас ответа нет:
добра иль зла он был посланец.
И вот опять под крик совы
выходит призрак из могилы...
Шумит, бурлит пожар Москвы...
Он в треуголке, полон силы,
скрестивши руки на груди,
стоит и смотрит, но конец
уже на лбу его отмечен.
Терновый ждет его венец.
Что впереди? Никто не вечен,
но все же верь, надейся, жди.
Как мир суров и бессердечен,
Что впереди? Что впереди?
Горят таинственные свечи.
Печальный призрак, прочь иди.
Я знаю: все мы в мире тленны,
но в час, когда двенадцать бьет,
он начинает свой обход,
тяжелою поступью идет
по острову Святой Елены,
стоит у океанских вод
глядит туда, где за водою
за жаркой Африкой Париж
своим врагам грозит бедою
готов тяжелою рукою
крушить милльоны вражьих крыш,
как командор, что Донжуана
за донну Анну покарал.
Он ростом мал, но, как не странно,
в его походке есть металл.
Он ростом мал, но он велик,
грозящий миру Корсиканец.
Мы не поймем никак из книг:
добра иль зла он был посланец.