Прозу писать пошло, потому что легко.
Пишущий не скован рамкой рифмы, как полотно картины рамой,
И может повторять слова в стиле плохого стиха.
Сама суть прозаического изложения требует
Дыхания смерти или намёк на него.
Этому соответствует какое-нибудь трагическое событие,
Но возможна и тихая, светлая грусть.
Всё это нужно для контраста, который позволит писателю
Отразить своё несчастное существование, хотя,
Как правило, он не способен дать себе отчёт,
Как покойник не понимает, что уже умер.
Часто, когда у человека останавливается сердце,
И мозгу остаётся несколько минут жизни,
Его глаза могут открыться на вопрос:
"Ты умер?". Мне приходилось наблюдать
Случай разбившегося на машине.
Его хотели вытащить из искорёженного железа,
На что я сказал: "Не трогайте его, он умер.".
И вот тогда и прокатилась последняя слеза,
Хотя не было ни дыхания, ни сердцебиения.
Вот так и писатель обязательно должен умереть
В своём произведении, чтобы его слеза
Вызвала интерес и сочувствие читателя.
Итак, в основе прозы лежит страдание,
Как сон убийцы, который убил, но забыл об этом,
Чтобы не сойти с ума.
Только иногда ему это снится в таких подробностях,
Которые известны только участнику событий,
И он просыпается точно зная, что убил
И помнит место захоронения.
Люди очень любят пугаться,
И это вносит разнообразие
В их пошлую, суетливую,
И, по сути, бессмысленную жизнь.
А это всё потому, что, как писал философ Кант:
"Относительно будущего нам известно только одно,
Что когда-нибудь да наступит смерть.".
Детективы, например, это настоящие самоучители для убийц.
Отравить, задушить, застрелить или, как высший пилотаж,
Заставить умереть - всё это на ваш вкус
И можете выбирать сообразно вашей натуре и обстоятельствам.
Но главное, что интересует читателя -
Как остаться безнаказанным.
Банальное преступление, когда допустим,
Муж зарезал жену, а его повязали менты,
Ненадолго привлекает внимание.
И всё потому, что здесь нет тайны,
Как, впрочем, и в просто трагедии.
Вспомните, сколько раз вы слышали
Как разбился самолёт и погибло человек триста?
Конечно, дух захватывает, когда возникает
Картина последних минут жизни пассажиров и экипажа,
Их ужас от понимания своего неминуемого конца,
А также знание последних слов одного из пилотов
За мгновение до столкновения с землёй.
Эта фраза одинакова на всех языках мира,
Которая по-русски звучит так: "Всё, пи..ец!".
Становится жутко, но постепенно забывается
До следующих новостей об очередной катастрофе.
А почему? Ответ прост - здесь нет тайны.
Совсем другое дело в случае пропавшей экспедиции,
Особенно, если позже найдут изуродованные тела несчастных.
Многие десятилетия взрослые дети
Будут строить различные догадки,
Писать об этом книги и снимать фильмы.
Вот она, сила тайны!
Но, как мы знаем, детективы не относятся
К так называемой "высокой литературе",
А, если, на самом деле, в ней лежит то же правило
Страдания и неизвестности.
Такие книги пишутся по формулам:
"Хорошо-плохо-хорошо" или "плохо-хорошо-плохо".
У особо одарённых трагичность прячется
Под маской тихой и светлой грусти.
В этой манере очень преуспел Куприн,
Например, в своём рассказе "Леночка".
К чему я всё это написал?
Обычная бессонница заставила меня вспомнить сон,
Когда, проснувшись, точно знал,
Что несколько лет назад
Я убил мужчину и женщину,
Тела которых закопал в соседнем лесочке,
Метрах в трёхстах от своего дома
В направлении к северо-западу.