Оптина пустынь

Елисеев Владимир Владимирович
Порой в привычной будничной запаре,
Охладеваем мы, своей душой.
Духовный чувствуя упадок сил, морали.
Нас тянет мир вновь обрести, покой.

И следуя пронзительному зову,
Души, в застенках запертой давно.
Я еду за спасительной подмогой
В Оптину пустынь и Шамордино.

Мужской и женский там монастыри.
Прославленные подвигами старцев.
Там, где когда-то были пустыри,
Оплот воздвигли, Божьих новобранцев.

Введенский, Александровский, Казанский-
Стоят несокрушимою стеной.
Оберегая образ жизни братский,
Вливая в души, свет их неземной.

Как много тайн хранят все эти стены,
Знакомы им кошмар и благодать.
Советских, помнят, служителей системы,
Пришедших в храм монахов убивать.

Они искали там врагов народа,
Святыни предков предав забытью-
Священнику в 74 года,
Повесили расстрельную статью.

Расчистив местность, выбросив иконы-
Пространство отдали для стройки коммунизма.
Сменил концлагерь Божии законы-
Как форма изощрённого цинизма.

Потом был госпиталь и танковая часть,
Училище, фильтрационный лагерь...
И лишь когда в стране сменилась власть,
Свалился с оптинской души тяжёлый камень.

Вновь стали службы, разлился церковный звон.
Снова монахи шли на послушание.
И вновь молились, Отчизны слыша стон,
Чтоб ниспослал Господь нам покаяние.

Но дьяволу то было не угодно.
Был праздник Пасхи, 93й год.
Кинжалом в сердце, убиты были подло-
Монах Василий, Трофим и Ферапонт.

Убийца пойман был и признан невменяемым.
Твердил про голос в голове, объятый страхом.
Мол не хотел быть дьявол попираемым-
Врагом заклятым, отшельником-монахом.

И год спустя, к концу страстной седмицы,
Убит паломник "сатанинскою" иглой.
Увы, его не найден был убийца.
Пусть в Царстве Божьем, те обретут покой.

...И вот я здесь. Среди великого смирения.
Монахи служат. Паломники идут.
Покой царит и умиротворение.
И чувствуется их духовный труд.

Беседы с Богородицей ведут,
С её иконой- будто с ней самой.
О чём-то просят, волнуются, ревут,
К ней припадают словно к матушке родной.

Амвросий Оптинский- как будто просто спит,
Неловко даже прерывать его покой.
И кто его попросит, ощутит,
Как он ко Господу помолится с тобой.

Молитва перед трапезой и после.
Постная пища, скудная посуда.
И будто ничего не нужно больше-
Бог, церковь и любовь друг к другу.